Ведьма на выданье

— Моя, — хрипло шепнул Лешек, — только моя.

И накрывшее ослепительной волной удовольствие дало выдохнуть только одно слово:

— Твоя…

Глава 16. Тайны босоркани и хозяина шахт

Малгожата шла по коридору замка и постукивала свернутым в трубочку журналом по ладони. Алина, мерзавка такая, утром куда-то умчалась и даже не потрудилась об этом сообщить. Нет, всё ясно, дело молодое. И Бецик, отловленный за крыло, потом сдал хозяйку с потрохами, но сам факт.

Уважаемый пан Скорбута тоже получит. Всё же Алина прибыла сюда с опекун-пани, а не абы как. Поэтому Малгожата была в ответе за племянницу, её прожорливого фамильяра и… ещё приблудного волколака, да. Вот уж… зверинец ещё тот.

И куда только умчался Вацлав? Ещё вчера вроде бы не звучало ни слова про срочный отъезд. Да, конечно, он князь и всё такое, но перед Выданьем лучше не шляться по соседним государствам, а зорко следить за своим собственным.

А ещё до ужаса беспокоило, что Шлях-Успенский назначил встречу тет-а-тет по приезду. Что ему могло понадобиться от смотрительницы Палланка? С замком, слава богу и всем кузякам на свете, всё в порядке. Корятович тоже доволен жизнью, а его родня чувствует себя сухо и комфортно. Так в чем же дело?

Спустившись на первый этаж, Малгожата столкнулась с Виславой. Последняя выглядело свежо и прекрасно. Светлое платье, убранные в высокую прическу волосы, жемчужное ожерелье на шее. Немножко даже завидно. Нет, не внешности, а умению Виславы подбирать наряды. Пусть она, конечно, ведьма. И чем-то напоминает змею-фамильяра Жизелу, которая живет у пана Змеевского, но вкус имеет отменный.

Такой бы свой дом организовать. Было бы дело. Вислава бы не создавала новые наряды, но при этом бы умело все компоновала… как аксессуары, так и таланты наемных работников.

Не то чтобы Малгожата вчера прониклась историей сестры Тадеуша, но всё же что-то задело за живое. Во всяком случае покойный муж о Виславе плохо не говорил. То ли мало знал её, то ли не такое уж вселенское зло эта белокурая ведьма.

— Доброе утро, Малгожата, — чуть улыбнулась Вислава. — Как самочувствие?

— Доброе, Вислава, — кивнула та. — Великолепно, вишнёвая настойка делается на заказ самому князю, поэтому после неё не болит голова и не портится цвет кожи.

Вислава понимающе ухмыльнулась.

— Это да. Слушай, а где Алина?

Вроде бы ничего такого, но сердце кольнуло. Всё же Малгожата должна за ней присматривать, а не кто-то другой. Пришлось натянуть на лицо невозмутимую маску.

— Выехала в город с Лешеком Скорбутой.

Вислава чуть приподняла брови, но ничего комментировать не стала. Хотя через минуту все же осторожно уточнила:

— А что она там делает?

— А что делают юные панны с компании молодых красивых мужчин? — буквально разрезал воздух шипящий голос рядом.

Малгожата резко обернулась и встретилась взглядом с полыхающими, будто черное пламя, глазами Горневича.

— Ведь известно же, — продолжил он совершенно спокойно, — молодым девушкам только дай вырваться на волю, они сразу хотят сделать то, что им не дозволено.

Повисла тишина. Вислава почему-то побледнела и быстро глянула на Малгожату. Та буквально кожей чувствовала напряжение, окутавшее всех троих с ног до головы и с ужасом понимала, что пока не представляет, как достойно ответить.

Пришлось взять себя в руки и чуть задрать подбородок.

— Не стоит всех девушек судить по тем, пан Горневич, с кем вам доводилось встречаться. Настоящая панна не позволит ни себе, ни своему кавалеру чего-то такого, за что придется краснеть и стыдиться.

— Я… — Теперь черные глаза практически прожигали Малгожату. — Встречался с разными, пани Каторжинская. Уж вам ли этого не знать?

Малгожата очень пожалела, что под рукой нет ничего тяжелого. И Виславу тоже не попросишь сбегать и принести пару кастрюль, чтобы надеть на голову собеседнику, который, кажется, потерял ощущение всех границ.

— Действительно, пан Горневич. Поэтому чья бы шахта… грохотала.

С этими словами Малгожата быстро направилась к выходу из зала, понимая, что ведет себя некрасиво, но… ещё чуть-чуть и просто взорвется. А это совершенно ни к чему. Не стоит портить имущество князя и грубить его гостям. Всё должно быть честь по чести. В конце концов, уважаемая она пани или кто? А с Виславой поговорит потом… и извинится тоже.

Стоило только оказаться на улице, как свежий осенний воздух остудил эмоции, вернув способность здраво мыслить. Малгожата сжала кулаки. Господи, сколько прошло времени, а до сих пор… стоит только увидеть Марка, как внутри вспыхивает пожар. Смесь гнева, обиды и страсти. Страсти, которую не потушить ничем. Потому что такое бывает только раз в жизни, босорканя только однажды встречает мужчину, истинного дьявола во плоти, который для неё становится всем миром. И только от неё самой зависит: сгинет в пламени его желаний или же сможет всё превратить в пепел.

Малгожата была сильной. А после смерти Тадеуша практически бесчувственной, немой и пустой. Она не была влюблена в него по уши, но в то же время питала теплые и нежные чувства, бесконечно уважая и желая заботиться.