Ведьма под соусом

Самое дурацкое – я не сказала, что мы с Виером как бы влюблённые и встречаемся, но Мирилин пришла к такому выводу сама.

Уж не знаю почему, но это оказалось неприятным. Общаться сразу расхотелось, я начала всё отрицать. Но Мирилин не отпускала, и особняк я покинула не сразу. Выскочив на улицу, отбежала подальше от гостеприимного жилища, словно за мною гнались. Жорик скакал впереди, указывая путь.

Пара минут, чтобы отдышаться, и я подхватила хорька на руки. Огляделась и, выяснив у прохожего, сколько сейчас времени, решила заглянуть ещё кое-куда.

Мы с девочками по-прежнему оставались «новенькими» и почти не общались со столичными ведьмами, но знакомства уже водили. Урсула жила по соседству, к ней-то я и решила заглянуть.

Нужную улицу нашла сразу, а дом… его я сначала не признала. Просто не поняла, что вон то жёлтое строение, возле которого толпятся зеваки и стражники, именно оно.

А сообразив, напряглась. Подошла ближе и спросила у ближайшего стражника, что, собственно, происходит. Он открыл рот, чтобы ответить, и тут показались носилки. Из дома выносили прикрытый тканью… труп?

Я застыла, уставилась изумлённо.

– Так ведьма умерла, – всё-таки договорил страж. Окинул меня пристальным взглядом и добавил: – О, а ты тоже из них?

Я промолчала. Возле ног вился Жорик, а я стояла и не понимала, что делать.

Расстроилась ли? Да, но не до истерики. Урсула, хоть и выглядела молодо, была очень пожилой, и…

– Подождите! – воскликнула я.

Сказала и ринулась вперёд, сквозь жидкую толпу, прямиком к носилкам. Тело несли сотрудники санитарной службы, и они не среагировали, но начальник отряда стражей мою просьбу повторил.

Санитары остановились, а я подбежала и аккуратно приподняла ткань – чуда не случилось, действительно Урсула. Холодная, бледная, точно вылепленная из воска.

– Как она умерла? – резко повернулась к главе стражей я.

Тот пожал широкими плечами.

– Как понимаю, это отравление. Её нашли в лаборатории, в руке были осколки колбы.

– А магических или каких-то других повреждений нет?

– На глаз не видно. Узнаем, когда проведут полный осмотр.

Я глубоко вздохнула и, вернув ткань на место, отступила. Санитары пошли дальше, к чёрной неприглядного вида повозке, а я уставилась на дом.

Урсула была одинокой, даже фамильяра не заводила. Позаботиться об имуществе некому, некому привести в порядок её дела.

Не то чтоб я очень хотела, но есть этика, уважение, здравый смысл, в конце концов…

– В дом не пущу, – словно подсмотрел мысли главный из стражей.

Я глянула вопросительно, и мне объяснили:

– Есть порядок. Правила. Сейчас мы всё опечатаем, затем прибудут специальные люди из министерства, соберут и упакуют все ведьмины вещи. Потом, учитывая, что родственников у усопшей нет, вещи отправят в вашу Академию, так как из всех ведьминских сборищ она ближе всего.

На слове «сборища» я закатила глаза. Но это не важно.

По-настоящему интересовало другое – а усопшей ли?

Просто склянка в руке – это хорошо, но, чтобы отравиться собственным зельем, нужно очень постараться. Мы ещё в ведьминской школе начинаем изучать технику безопасности, а на первом курсе Академии к ней добавляется техника самореанимации и вообще помощи.

И учим всё это до победного, то есть до выпуска. Тем, кто получил по технике безопасности меньше 85 баллов из 100, диплом не выдают.

– А… – начала я и замолчала, потому что спорить было бесполезно.

Всё верно, пока не проведут вскрытие, причин для возражений нет. Зато в том, что касается вещей, на месте «специальных людей» из министерства я бы не рискнула трогать такое имущество без ведьмы – в смысле без другой ведьмы, которая в курсе нюансов нашей работы.

И пусть меня ждали в салоне, я решила остаться и предложить министерским помощь. Однако обошлось без меня.

Группа прибыла минут через десять – стражи как раз закончили клеить на окна и дверь красно-белые ленты. Я, увидав экипаж, ринулась к нему, но тут на тротуар шагнула Ола – ведьма, с которой я пересекалась пару раз.

Заметив меня, Ола удивилась, потом благожелательно кивнула и, подхватив свой чемодан, направилась к дому. Группа министерских последовала за ней.

Подождав ещё немного и убедившись, что за мною не вернутся, я взяла саквояж и, свистнув Жорику, зашагала по направлению к салону. Квартал этот знала плохо, но впереди торчало примечательное здание картинной галереи, поэтому шансов сбиться с дороги никаких.

Я шла, пинала мелкие камушки и думала об Урсуле – всё-таки это странно, ну какое там самоотравление? Нет, в жизни и не такое бывает, но…

Отвлеклась, когда о ногу потёрлось пушистое и снизу донеслось:

– Укугум?

Я остановилась и недоумённо посмотрела на Жорика. Тот тоже смотрел – сверкал глазами-бусинками, как бы пытаясь что-то сказать. Когда сказать не получилось, хорёк развернулся и поскакал через дорогу на противоположную сторону улицы.

Сначала захотелось выругаться, но тут подумалось, что Жорик, вообще-то, зверь поисковый, ведь их с Танкой не просто так пригласили в детективы.

Аргумент номер два: там, возле дома Урсулы, Жорик сновал туда-сюда и активно принюхивался. Так, может, взял какой-то след?