Ведьма под соусом

В зал я вернулась всё-таки в гипсе. Нога была полностью здорова, однако снять орудие фиксации мы с Идриль не сумели.

Леди сильно по этому поводу расстроилась, а я нет – ведь ногу после гипса ещё и помыть нужно, а тут негде. Только в раковине, а в раковине как-то не комильфо.

Разговор, который случился после исцеления, радовал ещё больше. Я намекнула, что мужчинам тоже необходимо ухаживать за кожей, и Идриль с готовностью мысль подхватила.

– О, да! – воскликнула она. – Конечно нужно! Кстати, мы буквально вчера обсуждали эту тему с лордом Лэрилом, и он просил узнать, сможешь ли ты уделить ему время?

Я чуть в обморок от счастья не упала. Ведь Лэрил в посольстве за старшего, если договорюсь с ним, меня точно пустят в их зачарованный лес.

Как итог, улыбка приклеилась к губам намертво, и в зал я вернулась сияя. Виер сияние заметил и уставился с подозрением, а Жорик даже морды не повернул.

Хорёк ел. Выедал что-то из огромной миски, и, заглянув в эту миску, я застонала – знакомые зелёные «сопли». Только на поданной тарелке их была капля, а тут – годовой запас.

– Мила? – позвал Виерлен. – Что-то случилось?

Я хлопнула ресницами.

– Ну что может случиться с честной ведьмой в туалете?

Виерлен неожиданно напрягся, сказал недобро:

– Вообще-то, многое.

Прозвучало так, что я аж смутилась.

– Мила? – продолжил требовать этот… как оказалось, тиран.

– Да ничего такого. Просто одна добрая леди исцелила мою ногу.

Я отодвинула стул и грациозно плюхнулась, а Виерлен вопросительно заломил бровь.

– Эльфийка, – добавила я. – Леди Идриль. Она в составе посольства, которое недавно приехало в столицу, и они сейчас ужинают в отдельном кабинете. Мы встретились случайно, она увидела ногу и вылечила. Эльфы – лучшие целители, если ты не знал.

Виер знал. Но мой развёрнутый рассказ ему всё равно не понравился. Он смотрел так, что я почувствовала себя женой, которая явилась домой после полуночи и пьяная. Да ещё с гитарой и в порванном чулке.

– Ты знакома с эльфами?

– Оказываю им косметологические услуги. Разве мадам Фокс тебе не сказала, когда набивала цену за тот приём?

– Нет, – мужчина поморщился. – До таких аргументов не дошло. Я сдался раньше.

Я невольно усмехнулась, воображая, какую сумму он заплатил, а Жорик наконец перестал чавкать и, вывалившись из миски, упал прямо на стол. Пузико заметно потолстело, сам хорёк облизнул мордочку и сыто икнул.

– Надеюсь, на этом всё? – буркнул Виер. – Теперь-то ты наелся?

Жорик благоразумно промолчал.

Мне же вспомнилось меню, и по спине побежали неприятные мурашки. Точных цифр не назову, но, кажется, кое-кто сожрал целое состояние. Если так пойдёт и дальше, Виер всё-таки предъявит нам счёт.

Тут обнаружилось, что о деньгах размышляла не я одна – едва Жорик «отпал», к нашему столу подплыла тучная дама весьма респектабельного вида…

– Добрый вечер, – сказала она хрипло.

– Здравствуйте, – я проявила вежливость, а Виер не потрудился.

В итоге именно ко мне и обратились:

– Уважаемая ведьма, я очень извиняюсь, но… – леди потеребила оборку на рукаве, – эта молекулярная кухня такая вкусная, просто не оторваться. А порции такие маленькие… Можно я доем за вашим хорьком?

* * *

Целовались мы долго, около получаса. Дождь закончился, мы стояли под окнами салона мадам Фокс, и не знаю, чем руководствовался Виерлен, а у меня было много причин.

Во-первых, побочка. Мысль о взрывах и проломах в полу заставляла нервно вздрагивать и прижиматься к мужчине ещё теснее. Во-вторых, опыт – ценная штука, которая под ногами не валяется. Грех не получить, раз дают.

В-третьих, я вдруг чётко поняла, что иного способа охмурить Виера попросту нет. Ну а что? А как? Покорить его своим умом? Так Виерлен явно умнее.

Природное обаяние? Боюсь, для такого крючка он слишком циничный тип.

Фигура и лицо? Симпатичных девушек много, и внешность – штука вообще зыбкая, сегодня есть, а завтра ты растолстела или ударилась о дверной косяк носом…

Вот и получается, что поцелуи самое надёжное. Зацеловать его так, чтобы голову потерял!

Поэтому я старалась. Стояла и горячо отвечала на каждое его прикосновение. Сначала было неуютно, но постепенно я расслабилась и втянулась. Привыкла к влажному теплу его губ и к наглым поползновениям языка.

Руки на талии, которые частенько, как бы невзначай, сползали ниже, тоже не беспокоили. Нелогично, но мне даже нравилось, когда ладони Виера ложились на мою попу и эту самую попу сжимали.

Тяжёлое дыхание – а к концу поцелуя Виерлен дышал как марафонец – тоже было приятно, и даже чуточку возбуждало. В какой-то момент это возбуждение стало настолько ярким, что я испугалась. Отодвинулась, разрывая контакт, и мужчина отпустил.

Он замер в напряжённой позе, глядя пристальным странным взглядом. Его радужки мерцали, словно там, в самой глубине, тоже поселились серебристые змейки, но я решила внимание на свечении не заострять.

Выждав пару минут, сделала неуклюжий книксен и сказала:

– Благодарю за театр и за ужин.

– Взаимно, – отозвался Виер. Голос прозвучал хрипло. – Когда повторим?