Ведьма, пришедшая с холода

Джордан вернула его в бурю. Он завыл, попытался выскользнуть — но туча двинулась за ним. Она его не убьет, но будет жечь, как перекись открытую рану, а через пару дней магия смоется.

— Передай своим хозяевам, — крикнула ему Джордан, — они не получат мой бар!

Искры от ее первого талисмана угасали, и она видела, как другой агент Пламени свернулся клубком позади них, прикрыв руками голову. Джордан подошла к нему. Спиной она чувствовала жар искр, палящих, как египетское солнце. Мужчина опустил руки, услышав ее шаги, и взглянул на нее. Его левый глаз раздулся от ожога.

— Жить будешь, — проговорила Джордан, достав медную электросхему. — Посмотри на своего приятеля.

Мужчина оглянулся. Вытаращил глаза.

— Что ты...

— Мой личный талисман. Как и это. — Она подняла электросхему выше. Кивнула в сторону Ивана. — Гарантирую, это еще хуже. Так что убирайся к чертовой матери, пока не отведал этого колдовства.

Мужчина поник. Посмотрел на нее исподлобья.

— Ты еще пожалеешь, — пригрозил он.

— Я никогда не жалею, вышвыривая из бара всякий сброд. — Она шагнула назад, не упуская его из виду. Вдруг еще вздумает от отчаяния выкинуть что-то в последнюю минуту. Ее маленькая буря уже стихала, и напарник скоро освободится, хотя магии своей он лишился. — Что бы ни задумало Пламя, пусть делают это в другом месте.

— Ты должна сохранять нейтралитет, — просипел мужчина. Он с трудом сел.

— У вас странные представления о нейтралитете, если полагаете, будто я отдам Пламени все, что вы захотите. — Джордан смотрела, как магия догорает на ее улице. Чересчур пафосно даже для Пламени. Тихое, сонное утро, но они даже не пытались ничего скрыть.

— Убирайтесь отсюда, — повторила Джордан, мужчина поднял руки, показывая, что сдается, и встал на ноги. — Ты тоже! — крикнула она Ивану через плечо. Буря полностью стихла. Он хмурился, мокрый от остатков магии.

— Ты еще пожалеешь, — прошипел он.

— Вы это уже говорили. Если увижу, что ошиваетесь рядом, вы еще больше пожалеете.

Иван доковылял до напарника, и оба уставились на нее. Она помахала им рукой. Пока-пока. Они ссутулились, переглянулись и поплелись прочь, запах израсходованных талисманов поднимался от них в воздух.

Внезапно на Джордан накатила жуткая усталость. Заныла спина. Джордан нужно работать: впереди уборка, восстановление защиты. Но она не двигалась. Наблюдала, как ее враги исчезают вдали, и голова кружилась от магии и вопросов.

5.

Зерена спускалась по лестнице, скользя рукой по перилам, легкая улыбка застыла на губах. Зал был наполовину заполнен гостями. Зерена всегда прибывала на свои вечеринки с получасовым опозданием: официанты и наемные работники принимали верхнюю одежду гостей и провожали их в зал, а уж она-то знала, как появиться с шиком.

И вот теперь она выходила, как и планировала: все головы повернуты в ее сторону, кто-то произносит ее имя. Зерена поднимает руку в знак приветствия.

— Привет, Якуб, дорогой, — воскликнула она с лестницы, а затем проворно сбежала вниз. Ее наряд от Givenchy — пожалуй, чересчур официальный для коктейльной вечеринки, но Зерена предпочитала одеваться блестяще. Одежда — одна из самых очевидных демонстраций власти: уж на буржуазном Западе это понимают отлично. Сегодня ее серебряное платье очерчивало острые, резкие углы, а новое ожерелье блестело на шее. Она была как заточенный нож.

— Марко, — проворковала она, подплывая к группе сотрудников департамента сельского хозяйства из итальянского посольства. — Я так рада, что вы нас посетили.

— А я как рад, что вы нас посетили, — ответил Марко. Подхватил бокал вина у проходящего мимо официанта с подносом и предложил его Зерене с особым блеском в глазах. — Хотел поздравить вас с вечеринкой. Она превосходна. Особенно ледяные скульптуры.

— Рада слышать. — Зерена пригубила вино, но пить не стала. Оглядела остальных: — Ренато, Пьетро, Чезаре, большое спасибо, что пришли.

— Мы бы не пропустили вечеринку Зерены Пулноц, даже если бы посольство сгорело дотла, — откликнулся Пьетро, и все раскатисто захохотали. Зерена лишь улыбнулась. «Как это мило с его стороны, — говорил поворот ее головы. — Идея, что предательство стоит вечеринки с коктейлями и закусками».

— Я тут гадал, — сказал Ренато, старший из четверки, самый опытный дипломат, — не присоединится ли к нам ваш муж.

Остальные трое смотрели на нее выжидающе, и Зерена изобразила на лице тщательно взращенное разочарование.

— Боюсь, посол сегодня неважно себя чувствует. И вы знаете, он не слишком любит вечеринки. — Она мягко коснулась руки Ренато — расчетливый жест близости.

Он усмехнулся.

— У него не хватает на них терпения. Таков уж он. Как он справляется с дипломатией, выше моего понимания.

— Ну уж, ну уж, — ответила Зерена. — Дипломатия — это не только вечеринки.

Ренато махнул рукой, остальные рассмеялись. Зерена воспользовалась этим моментом, чтобы уйти: