Ведьма с Лайм-стрит

Как и ожидалось, последнее слово в этом споре осталось за прессой. В «Таймс» разоблачение Валентайна назвали «великолепным образчиком сугубо научного детективного расследования, превзошедшим все ранее проводившиеся исследования феноменов, которые якобы связаны с нематериальным миром, миром духов». В «Трибьюн» писали, что «это не очень-то удачное начало для духов», но в то же время замечали, что исследовать медиума, чьи «летающие трубы для спиритических сеансов и голоса индейских вождей… устарели еще в эпоху генерала Гранта» – это «пустые траты науки».

В особенности в статье критиковали Берда, «импресарио мероприятия», за увольнение наиболее компетентного члена комиссии. Впервые в этой серьезной газете ставился вопрос о том, каковы истинные мотивы организаторов соревнования, ведь, невзирая на притязания на научность, «В мире науки», похоже, «во многом заботится о привлечении общественного внимания». В «Трибьюн» полагали, что «среди всех аферистов и мошенников мира медиумов вполне может оказаться хоть один экстрасенс, обладающий подлинными способностями. И на этой возможности строятся теории, в перспективе обладающие огромным значением для всего человечества. Трагично, что всякая попытка установить существование духов сталкивается с такими сложностями в отношении поддержания высокой научной планки».

Сколь бы серьезными ни были испытания экстрасенсов, все в первую очередь зависело от качества кандидатов, решил Берд. Итак, поиск медиумов продолжился, и на этот раз нужно было найти кого-то более надежного. Тем временем Уильям Макдугалл не терял зря времени в Бостоне.

Вскоре после дискредитации Джорджа Валентайна гарвардский психолог начал исследовать способности юной дамы с Бикон-Хилл, которая лишь недавно открыла в себе дар к медиумизму.

Клуб «Абак»

В конце мая, как раз когда в редакции «В мире науки» состоялось разоблачение их первого кандидата, Мина Крэндон стала проявлять доселе скрытые экстрасенсорные способности. На первом сеансе на Лайм-стрит она, казалось, была потрясена больше остальных, когда выяснилось, что это именно она заставила стол двигаться. Ее супруг, удивленный не меньше Мины, хотел повторить эксперимент, поэтому неделю спустя, третьего июня, в их доме собрались все те же участники сеанса. Компания в шутку называла себя «клуб “Абак”», поскольку в прошлый раз в библиотеке собрались доктор Крэндон, доктор Колдуэлл, доктор Браун и их жены, верный Фредерик Адлер и Алек Кросс, тот самый эмоционально неуравновешенный англичанин: А-Б-К! Правда, в этот раз к ним присоединились доктор Марк Ричардсон и его жена Жозефина, и, хотя первая буква их фамилии не укладывалась в придуманное компанией название, они сыграли огромную роль в привлечении Роя к спиритуализму, убедив его в научной значимости исследования медиумизма. На этот раз они взяли на себя важную задачу – записывать ход эксперимента.

Ричардсоны были ближайшими друзьями доктора Крэндона. Рой и Марк познакомились пятнадцать лет назад, когда работали врачами в компании медицинского страхования. Приблизительно в это же время семью Ричардсон постигла страшная трагедия: двое маленьких сыновей Марка и Жозефины умерли от полиомиелита через три недели после того, как заразились. Доктор Крэндон, тогда настроенный скептически в отношении загробной жизни, считал, что Ричардсоны ослеплены горем. Да, нужно провести мальчиков в последний путь, но в какой-то момент придется отпустить их. Ричардсоны не отпускали. В течение многих лет они были единственными спиритуалистами среди знакомых Роя, и в Марке он видел то же парадоксальное отношение к миру духов, что и у сэра Оливера Лоджа. Выдающийся ученый и врач, Ричардсон занимался разработкой вакцины от брюшного тифа. Он описывал спиритические явления тем же рассудительным тоном, каким читал лекции о развитии брюшнотифозной палочки в розеолезных высыпаниях. Впоследствии Рой говорил, что в те времена предубеждения мешали ему серьезно отнестись к словам Марка о том, что его сыновья живы.

Доктор Крэндон попросил присутствующих очистить свой разум. Мина, обворожительно выглядевшая в голубом плиссированном платьице, сосредоточилась. В комнате погасили свет, оставив включенной только красную лампу. Воцарилась тишина. В залитой багровым свечением гостиной, казалось, стало прохладнее. Атмосфера накалялась.

А затем стол начал подергиваться. Вначале духи общались с присутствующими только посредством вращения стола: когда участники сеанса задавали вопросы – один поворот означал «да», а два «нет». Но затем доктор Крэндон предложил использовать специальный код, который будет более эффективен как средство коммуникации, и духи согласились. Звуки совсем не напоминали хруст, как у сестер Фокс, или скрежет, как у Бессинет. Скорее это была последовательность приглушенных ударов, в которую присутствующие вслушивались, приложив к столешнице стетоскоп. Мина дрожала, присутствие духов становилось все ощутимее.