Ведьма с нашего района

А за спиной хозяина вдруг началось движение. Он оглянулся и озадаченно сказал:

— Почему вы вышли? Людмила, что с тобой?

— Меня зовёт хозяин, — тоненьким голосом сказала черноволосая ведьма, которую Вера видела на кладбище, когда пришла с Нилом на похороны прадеда Ани. Откуда она здесь? Что она вообще здесь делает?!

Судя по всему, Алексис обозлился до последней степени: мгновенно стемнело, и по небу раскатился такой гром, что Пашка боязливо втянул голову в плечи.

Но когда ведьма шагнула из помещения, следом за ней показалась Аня!

— Аня! — обрадовалась Вера. — Мы здесь! Мы приехали за тобой!

Аня почему-то остановилась на выходе, отпустив Людмилу, за которой шла, странно держа её за руку.

— Нил Прокофьевич Кральцов! — звучно проговорил за спиной Веры Андрей Ефимович. — Вы пойманы на нарушении колдовских законов и приговариваетесь к отчуждению ваших личных колдовских сил! Свидетели готовы подтвердить значимость моих слов и покарать вас немедленно!

Будто решив подтвердить и без людей, сверху громыхнуло так, что все поёжились.

— Не сумеете меня лишить сил! — завизжал Нил. — Это моё! Моё! Людмила!

— Глеб, остановите её! — резко сказала Аня, странно задирая голову, словно прислушиваясь к чему-то странному. Викентий внезапно бросился к ней. — Если не остановите, этот тип её искалечит!

Телохранители было кинулись Викентию наперерез, но почему-то, сделав пару шагов, так же резко остановились, пропуская мужчину. Вера вспомнила слова Валерьяна: они собственность друг друга, а это в магии огромное подспорье! Поэтому телохранители не сумели заступить Викентию дорогу?

Но девушка не сумела отследить, что там происходит дальше. Всё внимание — на Нила. Старик рычал и плевался, грозя страшными карами всем тем, кто вмешивается в его личные дела. Людмила пыталась вырвать руку из ручищ великана, хозяина дома, и неожиданно застыла на месте.

Вокруг Нила полыхнуло переплетёнными молниями, и он с испугу присел на полусогнутых. Огибая Алексиса, который тоже замер, держа руки вскинутыми к небу, к старику подошли Андрей Ефимович и ещё двое, незнакомых Вере. Они легко махнули руками на странный молниевидный заслон (девушка оглянулась: Агния тоже держала руки кверху, помогая брату) и подступили к Нилу. Минута, другая… Закончился, так и не начавшись, дождь.

Харон отошёл от Нила. И, не останавливаясь, раз только оглянувшись на Аню, вышел со двора. За ним — остальные маги. Опустили руки Агния и Алексис и последовали за уходящими. А Вера и Пашка медленно пошли к Ане, которую обнимал Викентий.

Они осторожно обошли старика Нила, который, отвернувшись от всех, прятал лицо в ладонях. Ошарашенные телохранители подбежали к нему и под локти быстро вывели Нила на улицу.

Выдохнув, «детки» подлетели к своей старшей подруге.

— Аня, как ты? — бессвязно заговорил Пашка. — Мы так переживали!

— Ань, как ты себя чувствуешь? — спросила Вера, заглядывая в лицо ведьмы и ощущая что-то необычное.

Та оторвалась от Викентия, который так и не выпускал её из объятий, и глубоко вздохнула. Потом опустила глаза и свела брови, будто прислушиваясь к чему-то — чего никто не слышал.

— Люда? Ты останешься?

— Она останется! — пробасил великан Глеб. — Не беспокойся о ней.

— Тогда мы идём. Вик, тебе придётся помочь мне. Я не вижу. Нил наложил заклятие слепоты. Пусть Андрей Ефимович объяснит, как его снять. Мне кажется, я слышала его здесь… Или мне показалось?

Её заверили, что не показалось. Плотно окружив Аню, они все вместе вышли за ворота и позвали Андрея Ефимовича. Выяснилось, что с «армией спасения» приехали целители, которые не сразу, но разобрались с заклятием и сняли его. На заднем сиденье машины Алексиса теперь сидели Викентий, обнимающий Аню, и Вера. Пашка, довольный, подпрыгивал на переднем и часто оглядывался на Аню, будто боясь, что она снова пропадёт. Девушка сжимала ладонь своей старшей подруги, смотрела в окно, чтобы не смущать Викентия, и думала о том, что та жизнь, которая проходит спокойно, без катаклизмов, всё-таки предпочтительней. Хотя Пашка наверняка поспорил бы с ней.

Глава двадцать первая

Она молчала, пока её, вновь зрячую, Викентий вёл к машине Алексиса; когда бывший сажал её на сиденье так, словно боялся лишним движением причинить ей боль, но потом вдруг так сильно прижал к себе, что пришлось расслабиться, чтобы не чувствовать невольной болезненности из-за этого объятия. Викентий будто испугался, что она снова может… сбежать? Пропасть? Или боялся, что её снова похитят?