Ведьма Севера

Что поделать, мы не сковали ведьм, как это случилось по всему Шалиону и более того, ещё и позволили им править. Здесь многое дозволено магам, но и народ не бедствует, да и в самом Севере порядка побольше, чем в других государствах, уж можешь мне поверить. А ещё мы богаты, а стало быть, всегда желанны для захватчиков. Но, к чему я веду… В общем, дела в герцогстве пошатнулись, а королевская милость никак не шла в руки и Сольмские реально роптали, как и их люди. И это недовольство и вылилось в желание не только уничтожить саму Корнию. но и полностью сменить строй в стране. Вот только не считай, что никто действительно не обращал на их герцогство внимания и сознательно доводил эту часть страны до проблем. Отчеты были прекрасные, и налоги платились исправно.

На самом деле все оказалась не так, — Валенсия покрутила в руках давно опустевшую чашку, словно раздумывала, подлить чаю ещё и поставить на стол. — Знаешь, я всегда подозревала, что в той истории не все чисто и даже не из-за мотивов Эрма, хотя идиотизм ситуации на лицо. Всего лишь отвергнутый мужчина и большая обида. И вот весь пыл и талант используется в течении двадцати лет на то, чтобы подготовить с большим умением переворот. И ведь почти получилось. Но, к нашему счастью, всегда там, где вершится предательство есть шанс, что кто-то или струсит или предаст предателей — уж прости за тавтологию. Так и вышло.

Теперь уже не важно кто это был, но главных факторов заговорщики лишились. С Ведьмами самое важное — это внезапность и секретность, что почти невозможно при наших умениях: мы чувствуем ложь и намерения, когда хотим. И это наталкивало на мысль о помощи молонцев. Ведь только они умеют хоть что-то противопоставить нашей магии и ведовскому дару. Но эту тайну Эрм унес в могилу, оставив после себя разоренное гнездо и море крови соратников. То, что Сольмский был участником первого отбора женихов для Корнии я, конечно же, знала. И то, что она его рассматривала, как кандидата тоже, но вот потом, когда спустя годы вскрылась вся эта кутерьма… Я не ожидала, что она способна на такое. Ты знаешь, что и раньше магов и ведьм запечатывали за преступления и редко, но и детей тоже. Но тогда, Великая словно мстила всем без разбора и, честно говоря, я до сих пор не знаю и не понимаю причин такой жестокости. Сольмских она уничтожила лично — все мужчины погибли от дара Убивающей Словом. По большому счету, тут бы и следовало остановиться, дальше была работа дознания и служба безопасности подчистила бы концы. Но Корния решила вырезать всех, — Валенсия покачала головой.

— Скажите, Ваша Светлость, вы имеете какое-то влияние на мою мать? — этот вопрос на самом деле меня волновал давно.

Герцогиня удивленно подняла голову, вынырнув из воспоминаний и с усмешкой покачала головой:

— Нет, боюсь в этом мире никто не имеет влияния на Корнию, хотя она и готова слушать, но поступает всегда только по своему усмотрению. Не скажу, что она всегда не права, но порой перегибает, а авторитетов для нее просто нет. Мне, пожалуй, многое позволяется, Её Величество относится ко мне с должным уважением и даже делится порой некоторыми своими секретами, но… — она вновь покачала головой.

— Я поняла, — кивнула я герцогине, не требуя дальнейших пояснений. — То есть вы могли только следовать ее воле, или отойти в сторону, когда начались репрессии?

— Ах, вот ты о чем? Хочешь услышать, отчего я не легла костьми против несправедливости? — она горько усмехнулась. — Скоро тебе самой предстоит столкнуться с реалиями Севера и не думаю, что эта встреча прибавит тебе человеколюбия, Ния. Но это уже будет твоя война, я же сражалась с тем оружием, которое могла себе позволить. А бесславно пасть, просто из-за убеждений или напускной святости — не мой путь. Но я не горжусь многим из того, что мне пришлось сделать за долгие годы. Но и не жалею — такова плата за возможности.

— И они того стоили, тира? Эти возможности? Стоили слез и даже смертей тех детей? А стариков? Женщин? — я сжала кулаки и давно сдерживаемый гнев вылился-таки в слова.

Я ждала вспышки или хотя бы того, что тира Криг встанет и уйдет, но она снова меня удивила. Она смотрела спокойно мне в глаза, ни один мускул не дрогнул на ее лице.