Ведьма (СИ)

Фильм Тому наскучил довольно быстро, несмотря на то, что был совсем неплохим, и он бы, может быть, в другой ситуации с удовольствием посмотрел его, не отвлекаясь, но сейчас рядом сидел более интересный объект для наблюдения, перетягивая на себя все внимание. Билл был очень… честным. Именно это слово приходило на ум, при взгляде на серьезное сосредоточенное лицо. Он напряженно хмурился, подаваясь вперед всем телом, когда герою угрожала опасность, словно в попытке защитить, и у Тома невольно возникли мысли о-о-о-чень далекие от развивающейся на экране сюжетной линии. Сейчас Трюмпер уже пожалел, что так категорично отказался от мелодрамы.

Где-то на середине показа Том не выдержал и, придвинувшись поближе, ненавязчиво положил руку на совместный подлокотник, свесив ее с другой стороны. Билл покосился на него подозрительно и снова сосредоточил внимание на экране, не сказав ни слова. Воодушевленный отсутствием прямых возражений, Том еще подвинулся и легонько прошелся кончиками пальцев по напрягшейся коленке, сделав вид, что поглощен фильмом. Билл снова промолчал.

– Что ты делаешь? – не выдержал, наконец, он, почувствовав полный вес тяжелой, теплой, вконец обнаглевшей ладони.

– Кино смотрю, – невозмутимо отозвался Том. – Интересный фильм, правда?

Билл растерялся. Посидел немного, соображая, что предпринять. Аккуратно взяв Тома пальцами за запястье, хотел отодвинуть смущающую руку куда-нибудь на нейтральную территорию, но тот так ловко ее вывернул, что ладошки оказались прижатыми друг к другу, а пальцы переплелись. Что делать дальше, Билл не знал, было тепло, спокойно и совершенно не хотелось вырываться, а Том не шевелился, сосредоточенно уставившись прямо перед собой и усыпляя бдительность своим бездействием. Вообще-то именно этого Трюмпер и добивался с самого начала, точно зная, что ничего большего в общественном месте ему сделать не разрешат. Так они и просидели, исподтишка наслаждаясь ситуацией, пока по экрану не побежали финальные титры и не зажегся свет.

Главный герой победил всех врагов, распутав хитроумный заговор против человечества. Билл был чрезвычайно доволен этим обстоятельством и по дороге домой сдерживался изо всех сил, чтобы не начать восторженно делиться впечатлениями.

– Что-то ты тихий совсем… – заметил Том, неправильно поняв его настроение. – Не понравилось?

– Очень понравилось! – на этот раз честно ответил Билл, не в силах сдержать довольную улыбку.

– Хочешь, еще погуляем?

– Хочу.

Домой они возвращались, когда уже совсем стемнело. Просто бродили по городу, болтая и делясь впечатлениями от всего, что видели. Потом поужинали в каком-то итальянском ресторанчике. Когда ехали в лифте, поднимаясь на свой этаж, Том поглядывал на расслабленно привалившегося плечом к стене Билла и приводил в уме кучу доводов, запрещающих набрасываться на него здесь и сейчас.

День получился просто замечательным, и Трюмпер был готов сам себя по головке погладить за отличную идею, но невыносимо уже хотелось остаться наедине, скрывшись от посторонних взглядов за надежными квартирными стенами, и натискаться вдоволь. Хоть Том и сильно сомневался, что кто-нибудь ему это позволит. Но мечтать-то можно!

Тормоза сорвал тихий щелчок закрывшегося замка, послуживший сигналом к действию. Выждав, словно хищник во время охоты, когда жертва дойдет до кондиции, сняв обувь и поставив ее на полочку, Том обманчиво ласково захватил тонкое запястье в плен своих пальцев и под недоумевающим взглядом больших настороженных глаз, подтолкнув Билла в плечо, прижал его спиной к стене. Вжался в него всем телом. И облегченно выдохнул, удивившись мимоходом, насколько же ему был нужен этот контакт.

Весь день мечтая поцеловать губы с притаившейся в уголке маленькой, постоянно привлекающей внимание родинкой, Том, сам не ожидая, почему-то начал со скулы. Покрыл ее поцелуями, не пропустив ни одного даже самого крошечного участка, одновременно положив ладони Биллу на талию и буквально впечатываясь в него бедрами. Прерывистый, нервный вздох овеял щеку горячим дыханием, подстегивая к более активным действиям. Лизнув родинку кончиком языка, словно пообещав, что скоро к ней вернется, Том нацелился на ухо, захватив нежную мочку жадными губами, и принялся ее посасывать, издавая странные, полные желания и наслаждения звуки.

Билл вдавился затылком в стену и, сильно зажмурившись, безвольно опустил руки вдоль тела, принимая всё, что с ним творят.

– Би-и-и, – тихо выдохнул Том в моментально порозовевшее ушко и, проникнув, наконец, под кофту провел ладонью по теплому гладкому боку, сначала снизу вверх, потом обратно. Не имеющие ремня леггинсы держались при помощи резинки, Том подергал ее, словно проверяя на прочность и, не переставая целовать изогнувшуюся от приятных ощущений шею, переместившись ближе к пояснице, нырнул кончиками пальцев под эластичную ткань.

– Том, нет, не надо… – тут же забормотал Билл, попытавшись отстраниться.

– Почему? – стало очень обидно оттого, что сейчас его несправедливо отвергнут.