Ведьме в космосе не место

Мои пальцы скользят по его ребрам, крепкому прессу. Я в открытую исследую его татуировку, легонько прикусывая кожу.

Нэй отстранился, одной рукой прижал мои запястья. Я дернулась ему навстречу, в тщетной попытке освободиться и обнять.

Нет. Побудь моей.

А вот это был хороший невысказанный приказ, хотелось подчиниться. Отдаться его выполнению со всем пылом и страстью.

Я замерла.

Да.

Малейшее промедление грозило мне страшной мукой, меня охватил самый древний голод. Хотелось насытиться, ощутить наполненность, двигаться в едином ритме, определенном самой природой. Нэй прижался ко мне всем телом, вынуждая развести бедра шире.

Он вздохнул.

Силы космические!

Я вздрогнула.

Так. Не спеши.

С моих губ срывались хриплые стоны. Я потерялась, растаяла под напором.

Нэй не остался в долгу: он ласкал самозабвенно. Вся сдерживаемая страсть воплощалась в каждом движении и искала освобождения.

Жар наших тел сделался нестерпимым.

Мысль о том, что все может закончиться, вызвала протест. Я сильнее обхватила талию мужчины ногами, подстроилась под его движения.

Каждая клеточка наполнилась сладостно-мучительным ожиданием.

Еще немного. Еще.

Контроль остался где-то далеко. По телу пробежала дрожь удовольствия. Нэй поцеловал, заглушая мой крик, крепко прижимая к себе, чтобы сорваться за мной.

Возбуждение сменилось блаженной усталостью.

ГЛАВА 23

Это была безумная ночь. Мне казалось, я только закрыла глаза, когда одеяло поползло вниз. Холодно. На спину легла тяжелая ладонь. Я пошевелилась в попытках отстраниться. Очень хотелось спать. Но Коперник придвинулся, прижимаясь жарким телом, и принялся поглаживать меня вдоль позвоночника.

— Такая нежная и сонная, — прошептал он. — Будешь просыпаться?

Как? Уже?

Поцелуй между лопаток вызвал волну мурашек.

Я попыталась сказать, что еще сплю, и закопаться в одеяло. Получилось невнятное:

— М-м-м…

— Тогда поспи, Марта, — в голосе Нэя слышалась насмешка. — Я не буду тебе мешать.

А рука скользнула под живот, пробралась к груди. Ласкающие неторопливые движения невозможно было игнорировать, они очень настойчиво прогоняли сон.

— У тебя такая гладкая кожа.

Вторая его рука прошлась по ягодицам и устроилась между ног. Пришлось открыть глаза. Такое точно нельзя игнорировать.

С удивлением я поняла, что во мне просыпается желание, хотя казалось бы, должна была насытиться, устать.

— Доброе утро, — щекочущий шепот. — Ты все-таки передумала спать.

— Пока нет, — теснее прижимаясь к Копернику, ответила я.

Он поцеловал в шею. Еще один беспроигрышный аргумент.

— Какой ты…

Дыхание согревало кожу за ухом. Его бедра плотно прижимались к моим, я была распластана на кровати. Мне нравилась тяжесть его тела, ощущение силы.

— Какой?

Настойчивый. Ненасытный. Горячий.

— Я думала, ты холодный и… м-м-м…

Мысль вылетела у меня из головы. Действительно, доброе утро и прекрасный способ проснуться.

Грубоватый натиск сменился теплой, плавной нежностью.

— Я тоже не думал, что ты такая… сладкая.

А после было так приятно еще понежиться в постели — изучить при дневном режиме ламп татуировку Нэя, касаться его сильных рук, любоваться широким разлетом плеч. Я нежно перебирала пряди его русых волос и наблюдала, как довольно щурятся медовые глаза.

Первый раз я видела его таким расслабленным, и было в нем еще что-то такое неуловимое, чему не получалось найти определение. Но быть с ним рядом — приятно. Хорошо. Сердце легонько кольнуло сожаление: жаль, что так не может быть всегда. Я прогнала мысли о расставании, не время сейчас об этом думать.

В дверь решительно постучали:

— Марта! — голос принадлежал Сильве. — Собирайся, я нашла тебе работу.

Такое резкое возвращение к реальности.

Пришлось спешно одеваться. Тряпки, которые мне выдали, болтались на мне и здорово уродовали фигуру. В них можно было бы распугивать ворон на каком-нибудь кукурузном или пшеничном поле. Но я все равно не могла скрыть улыбку, и выражение моего лица было неприлично довольным.

Коперник тоже поднялся:

— Марта, пожалуйста, будь осторожна. Постарайся, — он говорил так мягко, что пробирало до мурашек. Не было никаких приказных ноток в голосе, только искреннее беспокойство.

— Ты тоже. Будь осторожен.

— Марта, никто не должен догадаться, что ты…

— Я понимаю.

Нэй кивнул и натянул рубашку. Ему предстояло строить планы по проникновению в город ведьм вместе с Мелом. Мне бы тоже очень хотелось послушать и поучаствовать. План — это, как-никак, маленький шаг к спасению, а моя работа, что бы это ни оказалось, нас не приблизит к успеху. И, честно, никакого настроения трудиться на благо сталкеров я у себя не наблюдала.

Сильва снова постучала.

— Скорей, я не могу здесь торчать вечно.

Я вышла. Женщина посмотрела на меня очень странно, с неким осуждением.

— Хм, — проворчала она. — Идем. Позавтракаешь на месте.

Мы пошли по подземному лагерю.

— И прекрати улыбаться.

У меня появилось острое ощущение, что мы с ней не поладим. Хотя делить нам вроде бы нечего.