Ведьмин лог

По щекам Валери потекли слезы. Сломанные кости срастить не проблема, раны затянутся сами. Но спасти того, кто уже умер, она не могла.

— Ну, что там? Как дитя?

Валери отрицательно покачала головой, стараясь не расплакаться в голос. Сила, проходя через ее руки, вливалась в тело пострадавшей, останавливая внутреннее кровотечение, но она все еще была без сознания. Тем не менее, Валери знала, что точно успеет ее спасти.

Староста сочувственно крякнул и вдруг резко поднялся на ноги.

— Кто хоть с ней такое сотворил? И за что?

Валери махнула рукой в сторону заднего двора.

— До этого вечера я видела его лишь раз, тогда, на осмотре. Молодой парень, щеки красные, на руке родимое пятно во все запястье. Когда я подошла, он уже избил ее до потери сознания. Я помогу ей, но ребенка мне не спасти, его сердце не бьется.

— Это Лоран. Вот же выродок… говорил я Кристофу, чтобы за бедокуром своим приглядывал, да он меня, видать, не особо слушал.

— Кто там говорит о моем сыне?

Оглянувшись, Валери увидела, что по лестнице спускается дородный мужчина в кожаном фартуке. Видимо, это и был тот самый Кристоф, владелец постоялого двора.

— Кто-кто, я. Вырастил разбойника, посмотри, чем обернулось. — староста указал на лавку, где лежала избитая девушка.

Кристоф подошел ближе. Бросив равнодушный взгляд, сел напротив.

— А, Катрин. Если ее мой сын так отделал, значит, было за что. Девка бестолковая, все из рук валится. Мы ее из милости держали, кормили, дали крышу над головой, а толку? Коли так жалко — забирай ее к себе и сам мучайся.

Не веря своим ушам, Валери смотрела на оплывшее лицо хозяина постоялого двора, и, помимо воли, желала ему недолгих лет жизни. Может, это они с сыном и насиловали Катрин, чувствуя свою безнаказанность? Едва сдерживая ярость, она процедила сквозь зубы:

— Вы как хотите, но помогать этим людям я отказываюсь, отныне и навсегда. Пусть себе лекаря ищут в другом месте. Хоть чума их забери — значит, есть за что.

Кристоф зло глянул на Валери, ударив кулаком по столу.

— Ну, коли так — вон пошла отсюда! Шлюху эту с собой заберешь, и чтобы ни одной из вас я тут больше не видел! Тоже мне, выскочка — и без тебя прекрасно жили, обойдемся.

Староста нахмурился, сочувственно глянув на Валери, утирающую слезы. Затем перевел взгляд на хозяина постоялого двора и покачал головой.

— А знаешь что, Кристоф… хоть мы и друзья, но в этом деле я тебя поддержать не могу. Сын у тебя и впрямь редкостный выродок. Вспомни-ка ту историю, когда он чуть не утопил соседского мальчишку, а ему тогда годков десять было, не больше. И это ведь не одно такое происшествие. По деревне пройдись — чуть не каждый на него зло держит. И вот что я тебе скажу… коли ты его образумить не можешь, придется мне самому этим заняться. Где он сейчас?

— Ну и что ж ты ему сделаешь? — Кристоф подобрался, как волк, готовящийся к прыжку.

— Поговорю, для начала. Если он еще кому-то сильно навредит, не сомневайся, я больше молчать не буду — доложу графине, пусть сама решает, что с ним делать. А она женщина суровая, отправит его на порку, там, глядишь, к нему и ум вернется, и людям вредить перехочется. Только вот вопрос — после тридцати палочных ударов он у тебя хоть оклемается? Как видишь, знахаря для вас тут больше нет.

Не зная, что ответить на такую тираду, Кристоф только злобно пыхтел, сжав руки в кулаки. Староста вышел из-за стола и направился к двери.

— Пока меня нет, женщины останутся здесь. И не вздумай чего натворить, хуже будет.

Не оглядываясь, староста вышел из дома, но буквально через минуту вернулся.

— Ушел, поганец. Видать, как меня заметил — понял, что лучше в дом не соваться. Ну, ничего, рано или поздно придет, там и поговорим.

Валери достала из привязанного к поясу мешочка пару монет, бросила на стол.

— За «гостеприимство». Господин староста, поможете отнести ее ко мне в дом?

— Конечно помогу, куда ж я теперь денусь. — проворчал староста, поднимая Катрин на руки. — я с тобой девок таскаю чаще, чем за всю жизнь до нашей встречи. Ну, открывай, чего стоишь.

Валери, не обращая на все еще стоявшего рядом Кристофа никакого внимания, открыла дверь, пропуская старосту вперед, а затем захлопнула ее со всей силой, на которую только была способна. Ноги ее тут больше не будет. Никогда.

— Ну, будет тебе. Пошумела и хватит. Ты погоди, они к тебе еще с дарами придут, извиняться будут. Кристоф не такой уж плохой человек, просто вишь, сына шибко балует. С самого детства, что ни натворит — во всем молодец и отцова гордость. Чему ж теперь удивляться, коли у него зад сызмальства хворостины не знает…

Валери неприязненно скривилась. Всегда так. Люди всегда оправдывают своих, что бы они ни натворили. Ребенок умер, так и не родившись, девчонка едва живая, а им словно и дела нет.

— Забирайте дочь и внука, у Вас им спокойнее будет. Ко мне весь день кто-то ходит, как тут отдохнешь? Да и места в доме мало, на всех не хватит.

Староста кивнул, занося Катрин в полутемный дом. Его дочь ходила по комнате, держа сына на руках.

— Спасибо, что помогли. Милая, тебе уже лучше?

Дочь старосты улыбнулась.