Ведьмина деревня

А сама села поближе к мужу. Взяла его руку в свою. Это была та рука, что раньше почти не действовала, а теперь Тимур смог несильно сжать ею руку жены.

К себе домой они шли обнявшись. Алёне казалось, что вернулись прежние времена. Весенний вечер был на удивление тёплым, и девушка вспоминала их прогулки в юности, когда они с Тимуром бегали в дом его бабки, помогали ей, а потом бежали к друзьям.

Только теперь Тимур почти всё время молчал. Кратко отвечал на реплики Алёны, здоровался со знакомыми, резко оборачивался на громкие звуки, но в целом снова был собой.

Аккуратно прикрыв дверь дома, они остались одни. Стояли обнявшись, понимая, что вновь обретают друг друга. Их чувства, прошедшие сквозь разлуку, стали крепче и глубже, а связь — неразрывней.

Засыпая в объятьях мужа, Алёна надеялась, что все испытания остались позади. И непроизвольно теребила запястье, на котором когда-то был браслет. Ей хотелось вновь прикоснуться к нему. И казалось, что именно его надо благодарить за возвращение мужа.

Глава 14. Призрачное счастье.

Просыпаясь по утрам рядом с Тимуром, Алёне не верилось, что он на самом деле рядом, что она обнимает мужа, целует в щеку, потом готовит завтрак, и они вместе с Танюшей сидят за столом.

Порой она щипала себя, чтобы проверить, не снится ли ей это. И очень пугалась, когда по ночам не находила Тимура рядом с собой. Ему, бывало, не спалось, и он уходил на улицу.

Стояло тёплое лето. Хоть спи под открытым небом, если комаров не боишься. Но Тимур не спал, а тихо сидел, прислонившись к стене дома. О чём он думал в такие ночи, Алёна не знала.

Муж не любил рассказывать о том, что с ним происходило эти два года и какие мысли его посещали после этого.

Только однажды она услышала от Тимура историю о его жизни в плену.

— Я не хочу к этому возвращаться, — сказал в тот вечер Тимур. — Расскажу тебе немного, и больше не спрашивай, — он помолчал, уходя в воспоминания, и его глаза вновь стали безжизненными, как сразу после возвращения. — Моя группа не должна была оказаться там, где нас взяли. Во время перестрелки меня оглушило и легко ранило. Очнулся от незнакомой речи вокруг и ударов по телу. Открыв глаза и оглянувшись, понял, что остался один… подумал, что лучше бы погиб вместе со всеми, чем это…. — Тимур помолчал, длинные предложение до сих пор давались ему с трудом. — Меня отволокли в поселение, бросили в яму. Там я потерял счёт времени. Постоянная боль от ударов, невыносимая жара днём и холод ночами не давали мне роздыха. Каждый день я думал о том, что меня найдут и спасут. Но видимо, командование посчитало нас всех погибшими, а может, и не искали.

Алёна слушала мужа, и её сердце сжималось от того, что он пережил.

— Когда я понял, что за мной не придут, решил, что должен бежать. То, что получится уйти, было маловероятно, но и выносить такую жизнь, как мне организовали душманы, было невозможно. А если побег не удастся, то меня просто пристрелят, на что я и надеялся, — жёстко продолжал Тимур.

Жена сидела рядом с ним и боялась пошевелиться.

— Единственной возможностью сбежать был момент, когда меня доставали из ямы и начинали бить. Это повторялось довольно часто и ждать себя не заставило. Уйти не удалось, да я и не рассчитывал. Уповал на то, что выстрелят и всё закончится. Но эти …. решили иначе. Я плохо понимал их речь, но вроде они поругались, что со мной дальше делать. В итоге накинули мне на шею поводок и таскали за него. Почему они меня не убили, я не знаю. Возможно, им нравилось тренироваться на мне. Они отрабатывали удары, и если я слишком сильно сопротивлялся, то тянули за поводок, как собачку, давая противнику возможность добить меня. После побоев у меня начали отказывать ноги. Видя, что я не могу стоять, меня на время оставили в покое. Единственным, кто подходил ко мне, была женщина, которая приносила еду. Как-то вместе с едой, она кинула мешочек, я сначала думал, что это отрава, чтобы я проглотил и не мучился, но потом понял, что это мазь. Пока душманы меня не трогали, мазал ею ноги и всё тело, становилось легче. Вообще мне всё время казалось, что кто-то меня оберегает. То, что я там выжил — не просто так. Сейчас я много думаю об этом и не нахожу ответа. Потом всё началось заново, они стали доставать меня и в какой-то момент выбили руку так, что она перестала слушаться.

Тимур замолчал, растирая плечо. Его рука только начала восстанавливать свои функции, благодаря проведённой операции, упражнениям и массажам Алёны.

Девушка слушала мужа и не понимала, как он может так спокойно говорить о своём прошлом, будто события, которые он перечисляет, происходили не с ним. Алёна чувствовала, что говорит он далеко не всё.