Ведьмина доля

— Пять… семь… девять… Еще сильнее… Десять, одиннадцать… А они на твою силу летят, — и хмыкнул довольно: — Пятнадцать… А теперь за меня.

Что бы ни говорили тетя Фиса и Томка, но Пламя мне не нужно даже рядом — от него сплошные проблемы… Я завертелась угрем, хоронясь то за наблюдателем, то за хуфиями, а те жадно ловили добычу налету. Сила беса кончалась, и я перестала видеть, но ощущала. Звонкую вибрацию воздуха. Горячее давление со всех сторон. Стонущую тьму.

— Уль, поднажми, — скомандовал Гоша и начал обратный отсчет: — Десять… Можешь продуть все коридоры? Продувай. Девять… Семь… Пять…

Меня затрясло от напряжения. Я ветром проносилась по мрачным коридорам, забивая живой магией мертвое присутствие хуфий, и Пламя рвалось за мной, прямиком в расставленные сети. А тьма уже сужала коридор, и опять завоняло канализацией. Так, монетки… Удерживая «розу ветров» дрожащей левой рукой, правой я полезла в карман джинсов и сжала в кулаке бесову заначку, «растапливая» монету и впитывая силу. Для полноты отвратительных ощущений снова затошнило, и из-под ног ушел пол.

— Уль, всё, — наблюдатель обхватил меня за талию, поддерживая. — Осталось последнее Пламя — и домой, — и задумчиво добавил: — Да, не брать с собой обычную ведьму было плохой идеей…

Давление воздуха уменьшилось. Зрение вернулось. Три мои хуфии сияли серебристыми звездами, и последнее Пламя сдалось им само, рассыпавшись искрами у окровавленных ног. Я глубоко вздохнула, сжала заклятье в кулаке, гася силу, и прислушалась. Что-то… не так. Чего-то… Лица хуфий застыли безжизненными масками, и нежить дружно отступила в тень. Но что-то… Я принюхалась, присмотрелась, прислушалась…

— Заклинатели, — прошептала еле слышно. — Они молчат.

И зычным ревом с первого этажа Томкин зов:

— Ульяш, вниз!.. Ворота закрываются!

— Сколько вас тут? — опешил мой спутник.

— Трое, — я обернулась. — Это Пламя точно последнее?

— Точно, — Гоша сжал в руке медальон, наклонился и прищурился на меня, обхватил крепче: — Ты… пропадаешь, — и понял: — Сила уходит. Дело сделано.

Час от часу не легче… Я взяла его за руку, потянув за собой по коридору. Благо, ушли недалеко… Наблюдатель оказался отвратительным ведомым — постоянно норовил обогнать, натыкался на меня и нервно спрашивал, куда идти. Я отвечала односложным «поворот», «портал», «ступенька» и тащила его за собой на Томкин голос. Ее заначки хватило ненадолго, и я теряла зрение с каждым шагом.

Нечисти в зале не было, то ли из-за сгустившегося мрака, то ли из-за бесовых подвигов. Спускаясь с последней лестницы, я видела только Томкины глаза — желтые, уставшие, тревожные, и горящую Пламенем Римму — едва живую и поддерживаемую… кем-то.

— Ульяш, быстрее! — подруга посмотрела на потолок и сорвалась на крик: — Бегом!

И я побежала, спотыкаясь и запинаясь. Шаг, второй, третий… От вони мутилось в голове, тьма ворочалась, как живая, путаясь в ногах и поглощая пространство. И появление мастера Сима рядом напугало не на шутку. Вспышка желтых глаз, крепкая рука, ухватившая за локоть, и хриплое:

— Ульяна, это я-я… До выхода пойдем. Рядом уже.

И — ни капли силы не отдал. Бес тяжело дышал и шатался, но протащил нас с наблюдателем сначала до Томки, а потом — и до врат. Расщелина, которую я помнила широкой, стала очень узкой, и мы продирались через нее с «мясом» и кровью, обдирая щеки, спины и руки. От вони свербело в носу, и хотелось чихнуть, но я, задержав дыхание, терпела, боясь расшибить лоб, и в пограничный мир теней выпала в полубессознательном состоянии. И путь казался нескончаемым, хоть длился пару минут, не больше. Я почувствовала остановку и исчезновение ведущей бесовой руки, отпустила наблюдательскую ладонь и от души чихнула. Вздохнула судорожно и снова чихнула. Выпрямилась, зажав нос, и замерла. В мире теней мы были не одни.

— Просочилась, гадость, — сипло заметила Томка, поддерживая двоих заклинателей. — Крупных убрали, а мелочь не заметили… Ульяш, силы остались?

Напротив нас стояли пятеро. Пара «пауков». И трое «жуков». На бугристых уродливых головах крошечными сапфирами горели три пары глаз, за сутулыми спинами дрожали теневые крылья, острые крючья пальцев сжимались-разжимались, скрежеща. Я мрачно глянула на последнюю преграду. Или ждут, чтобы им показали тропу, или… крови, чтобы набраться сил и выйти самостоятельно… Пока не нападают, но лишь «пока». Сознания коснулся вкрадчивый голос, но иммунка оттолкнула чужое вмешательство. Да, сначала «пауки» заплетут мозги, а потом…