Ведьмина доля

— Проверим, — старший определенно нервничал. Наверняка чуял, что в баре кто-то есть. — И следы уберем. Нет тела — нет дела. А нет проверяющей и видящей — нет проблем. А потом — за девчонкой. Все очень удачно совпало.

Похоже, пришло время нам с Раяной серьезно прошерстить город и его окрестности… Слишком много чужаков вдруг появляется из ниоткуда. Или — не «вдруг»? А среди ведьм Круга я — единственный воздух и единственная видящая. Выводы напрашиваются очевидные. Узнаю, кто информацию сливает… забуду, что пацифист. И — зачем им Зойка?.. И — совпало ли?..

— Стой здесь, — велел старший.

Это плохо.

Дверь открылась, впуская сутулую длиннорукую фигуру, и я ударила, не медля. Воздух вокруг вошедшего взвихрился и вспыхнул белым пламенем, выжигая кислород. «Паук» всхлипнул, потянулся к горлу и оказался распятым на стене. Я учусь на своих ошибках и знаю, где расположены ядовитые железы. Методично выжигая в его легких воздух, я краем глаза отметила появление второго. Придерживая тяжелую дверь, он изумленно потаращился на меня, а потом развернулся и молча задал стрекача.

«Стой, гад!» вырвалось само собой, а с улицы донесся возмущенный мяв. Опустив на пол бесчувственно тело, я рванула за убегающим и на крыльце едва не сшибла помятого Кыса.

— Улька!.. — он шарахнулся от меня, как черт от ладана.

— Гони за Арчибальдом! Быстро! Одна нога здесь — другая там! Или тело к нему отнеси! С меня пять кило мяса! С кровью! Если успеешь!

Мелкий «паук», удирая, петлял обезумевшем зайцем, а я неслась за ним, не разбирая дороги. Колдобины асфальта, кусты, песочницы, ограды и подворотни сливались в сплошное пятно. В серый коридор, в котором яркой молнией мелькал путь убегающего, нестерпимо воняло потом и слышалось тяжелое надсадное дыхание. Там, где «паук» перемахивал через заборы, я просачивалась меж прутьев, но лишь отставала — бегал он отменно. И тратила силу, не успевая восстанавливать. Проклятый наблюдатель и мои детские комплексы с несдержанностью… В полете бы на раз догнала…

Просочившись в щель между бетонными плитами забора, я на секунду остановилась глотнуть воздуха, огляделась и не поверила собственным глазам. «Паук» исчез. Испарился. След ярким зигзагом упирался в серую обшарпанную стену и… И всё. Я недоверчиво прищурилась и резко втянула носом воздух. Болотом воняет повсюду. След четко указывает на стену. И поисковый коридор уходит в пустоту. Оборванные серые края колеблются на ветру бумажными листами. Черт знает, что творится…

Я вытерла мокрый лоб и уперлась руками колени, переводя дух. Легкие работали как кузнечные меха, нещадно кололо в левом боку, по спине струился пот, свитер противно лип к телу. Я сняла куртку с сумкой и огляделась. Заброшенная площадка жиркомбината. Земля, усеянная разбитым стеклом, опавшей листвой и низкими горками из плит. Скучное трехэтажное здание. Выбитые окна забраны фанерой или зияют чернотой. Слабый свет пары зеленоватых фонарей у забора. На крыше раскинул желтые лапки чахлый кустик. Неподвижный. Вопрос. Откуда ветер, от дыхания которого колышутся стены поискового коридора?

Сбросив вещи на плиты и усевшись рядом, я вытянула гудящие ноги, закрыла глаза и принюхалась. Воздух тяжелый и душный, насквозь пропитанный болотной вонью. След «паука» четкий, пока он бежит к забору, пока перелетает через него, пока стрелой проносится по площадке… Потом — вспышка и темнота. Как в баре. И, как в баре, опять пульсирует браслет, и боль на секунду отключает мозг от реальности. Да что ж это за магия у каких-то «пауков», которые только зубы заговорить и ядом плеваться умеют?.. Зато понятно, почему не самоубился, а драпанул. Знал, что есть убежище, где его не достать.

Я встала и методично обшарила площадку. Приподняла плиты, но лаз не нашла. Зато нашла место, откуда дует ветер. Остановилась у стены и присела на корточки. Ветер сквозил из-под земли в невидимые щели, но что там, подо мной, находилось, я увидеть не смогла. Воздух молчал. Для верности я попрыгала на сквозящем пятачке, ничего не поняла и полезла в карман джинсов за сотовым. Пусть Верховная разбирается.

— Том, привет. Не спишь? Я тут…

Земля ушла из-под ног неожиданно, но мои рефлексы быстрее и сильнее непредсказуемости. Отшвырнув телефон, я на автомате раскинула руки, уплотняя воздух, цепляясь за него, тормозя падение. В нос, заглушая все ощущения, ударила мерзкая вонь. Наверху тревожно орал Томкин голос, и неожиданно близкими показались крупные осенние звезды. Вон хвост от Большой медведицы… И бабочкой в янтаре, черным небом в косой прорези ямы застыло время.