Ведьмина доля

Я дышала ртом, часто и мелко, едва не теряя сознание от вони и с силой выталкивая из ладоней частицы плотного воздуха. Только дышать — это всё, что мне нужно, чтобы выжить… И смотреть на звезды, цепляясь за реальность. В голове мутилось, а звезды двоились и троились, водя хороводы. Только дышать… Внизу набирал обороты воздушный вихрь. Холодный влажный ветер вздувал штанины и хватал за лодыжки, стаскивая вниз. Медленно, миллиметр за миллиметром. Судорожно цепляясь за воздушные стены, я ощущала, что сползаю, но, странно, звезды становились только ярче. Пока не слились в два пятна. Красных. Чтобы исчезнуть за чьей-то тенью. И я отчаянно, на последнем выдохе, рванулась наверх.

И очнулась на плитах. Сумка под головой. Нервная дрожь усталости по всему телу. Красные глаза рассматривают в упор.

— Аспид, какого… черта… ты… тут… делаешь?.. — просипела сдавленно между бешеными глотками воздуха. — Ты… вытащил?..

— Могу столкнуть обратно, — ощерился он и положил мне на живот орущий сотовый. — Это тебя.

Я сжала в руке телефон и хрипло засмеялась.

— Ты… прелесть, — с трудом села и сбросила вызов тети Фисы.

Не до нее сейчас. Голова кружилась, и опять жутко воняло болотом. Кажется, теперь от меня.

Аспид обиделся на комплимент. Раздул тень клобука и злобно стеганул хвостом. И прошипел:

— Дар за дар. Ты помогла — я помог. Ничего не должен.

— Какая щепетильность… — я тяжело дышала, судорожно восстанавливая ресурсы силы. — Принимается.

Там, где я неосмотрительно прыгала по земле, появился провал, из которого валил и стелился по земле густой молочный пар. В оконных проемах завывал ветер, и над ямой до второго этажа вихрился воздух, гоняя по кругу осенние листья и мелкий строительный мусор.

— Аспид, как ты сам туда не угодил? — я наконец немного пришла в себя.

Он шевельнул тенью длинного хвоста:

— Повезло тебе. Близко была, — и предъявил кончик хвоста с присосками, как у осьминога на щупальцах.

— О, — я улыбнулась, — никогда прежде не видела… Ты один такой необычный или это примета особи твоего вида?..

— Бредишь, ведьма? — осклабился Аспид.

Да. И усердно цепляюсь за всё, что может отвлечь. Чтобы меня не накрыло не к месту. Осознанием.

— Стой, дура! Куда?.. Второй раз вытаскивать не буду!

Я устало подковыляла к яме и села на корточки. Ощупала рябивший воздух и ответила:

— Не затянет. Я сбила «пробку», и ветер вырвался на свободу.

Снова заорал сотовый, и в унисон веселой песни атаманши из «Бременских музыкантов» сверху раздался низкий гул. В темном небе рассыпался серебристый фейерверк, и на землю брякнулся увеличенный огнетушитель. А следом спикировала и тяжело дышащая Томка. Длинные распущенные волосы дыбом, пиджак с блузкой измяты, юбка почти на талии, чулки… черные, крупной сеткой.

— Ты почему трубку не берешь?! — злобно рявкнула подруга и швырнулась туфлей.

Я поймала лакированную обувь и осторожно потрогала длинный острый каблук. И смущенно кашлянула. Посмотрела на Аспида и сделала страшные глаза. Но тот, кажется, забыл и о ненависти к ведьмам, и об инстинкте самосохранения. Возбужденно вытаращился на Томку, захлебываясь слюной.

— Том… ты… — я замялась. — Юбку… поправь.

Она наконец почувствовала чужой взгляд. И повернулась к моему спасителю. Юбка мутировала в брюки, и над жиркомбинатом громыхнуло:

— ИСЧЕЗ!..

Аспид растворился в мгновение ока, только мелькнул во тьме кончик хвоста. Томка вновь повернулась ко мне и смерила тяжелым взглядом:

— Ульяна, прибью!.. Почему трубку бросаешь, а потом не берешь?! Почему на помощь не зовешь?! Что здесь вообще происходит?!

— Посмотри лучше на это, — я указала на яму. — И, бога ради, успокойся. Не надо меня убивать, и без тебя охотников хватает.

— Потом, — отмахнулась она второй туфлей. — Рассказывай!

Села на плиты рядом с моей сумкой. Зажмурилась, прогоняя злость, и враз изменилась до неузнаваемости. Вместо яркой, горящей гневом девушки — уставшая женщина. Опущенные плечи, лицо под завесой волос. Я осторожно положила на землю туфлю. Сглотнула, понимая, что творится у нее внутри.

— Том?..

— Нормально, — она тяжело вздохнула и повела плечами. Отбросила волосы за спину и принялась плести косу.

Пронесло… И ей, как и мне, злиться и выходить из себя… опасно. Я села рядом и быстро рассказала все, от Кыса до провала в яму.

— А у тебя талант оказываться в нужном месте в нужное время, — заметила подруга с усмешкой.

И посмотрела на меня искоса, ища следы воздействия или внутренние повреждения. Взгляд — острый, рентгеновский, прощупывающий.

— Когда гоняешься за нечистью, это происходит само собой, — флегматично отозвалась я. — Том, а ты не знаешь, что стирало следы «пауков» и…

— Стирало? — перебила она и снова полыхнула гневом. Черные глаза заискрили. Таки нашла, что искала. — Ульяш, ты реально ничего не поняла или прикалываешься?

— И тогда не поняла, и сейчас не понимаю, — призналась честно.

— И жива к тому же, — Томка сощурилась.

— Нет, умерла, — я весело фыркнула. — И перед тобой — зомбик. Для поговорить на околонаучные темы и сообразить, к чему ты клонишь.

— И хорошо себя чувствуешь?

— Ну… голова болит немного.