Ведьмина неделька

Сторонний наблюдатель (который вполне мог оказаться невидимым гостем или проверяющей ведьмой из ковена) решил бы, что даже в таких повседневных вещах, как готовка, чистка или растопка Шарлотта использует волшебство или хотя бы прибегает к силам природы, давая мелкие поручения. Так ловко и быстро начинал разгораться огонь в печи, сковорода и чайник вставали на плиту, а в них заливались разбитые яйца, вода и чайные сборы, подобранные под настроение и ситуацию. Казалось, что ведьма ни к чему не прикасается, а просто водит руками из стороны в сторону, приказывая ножу разбить яйца в миску, вилке их хорошенько взболтать, а соли, петрушке, тимьяну и чабрецу мелкими щепотками присоединиться к смеси, чтобы придать ей идеальный вкус сытного завтрака. И тут же грязная посуда сама собой складывалась в раковину, начинала литься вода из трубы, которую юная Тиниоак прозвала краном, едва получила ее в качестве уплаты за свои услуги от одного странного путешественника, назвавшегося «водопроводчиком».

И все же, если бы у того самого стороннего наблюдателя была сила замораживать время, замедлять его и растягивать отдельные моменты, то ему бы удалось увидеть, что в процессе готовки ведьма использовала только руки. Но они были настолько быстры и ловки, что ощущение самостоятельной жизни предметов не покидало зрителя до того момента, пока еда не была приготовлена, выложена на красивое деревянное блюдо и выставлена на большой стол в комнате.

Шарлотта завтракала в полном одиночестве уже семь лет. Но до сих пор несла тарелку, блюдо, а порой даже целую кастрюльку в большую комнату, где устраивалась за столом, служившим в ее семье и обеденным, и приемным, и столом для чтения родовой книги. Ей нравилось есть именно здесь – среди книг, старых вещей с историей длиною в пять жизней обычного человека, в легком сумраке (благодаря тому, что сюда солнце попадало в последнюю очередь) и в компании старого кота, гордо выказывающего отсутствие интереса к ее трапезе.

Казалось, что в этой комнате всегда есть кто-то еще, что бабушка все еще сидит на лавке напротив маленькой, неумелой Лотты и читает ей выдержку из книги, чтобы та запомнила самое простое заклинание, примету или правило, без которого нельзя жить ни одной ведьме. А порой чувствовалось присутствие матери, ушедшей из рода так рано и так печально.

Но несмотря на воспоминания, заполнявшие комнату, ей не было здесь грустно. Ей было интересно и казалось, что за едой у нее всегда есть отличная компания.

Утро вошло уже в полную силу, когда Шарлотта прибралась в доме до той степени, чтобы получить удовлетворение от вида вещей, занявших свои привычные места. Радуясь своей очередной победе, она повязала поверх платья фартук цвета оникса с уймой карманов, достала из кладовки большую корзину и натянула на растрепавшийся пучок волос шляпу. Сегодня ей не стоило засиживаться или отвлекаться на пустяки – работы впереди еще слишком много, а времени наоборот.

Юная Тиниоак на мгновение остановилась у задней двери, ведущей к огородику и лесу, бросила вопросительный взгляд на кота и, понимающе кивнув на его чих, вышла.

На улице стоял чудесный денек позднего лета. Воздух нагрелся от взошедшего солнца и приятно обнимал все, до чего дотягивался. Все вокруг играло сочными красками и ароматами. Зеленая морковная ботва потянулась к Шарлотте, едва та сошла с низкого крыльца на землю, ветви старой смородины покачались в радостном приветствии, и даже уставшая калитка решила не скрипеть при открывании.

Молодая ведьма легко подернула губы в почти неуловимой улыбке и, перебросив корзину на локоть левой руки, уверено отправилась в лес.

Литлиривер считалась одной из лучших деревушек в округе. Ее окружал густой, но дружелюбный лес, через который проходило пять дорог, ведущих во все стороны света. А по середине ее разрезала река, которая в самые засушливые годы превращалась в скромный ручеек. Но стоило ей покинуть границы деревни, как она тут же набиралась мощи и превращалась в необузданный водяной поток, бегущий к скале, с которой ей так нравилось падать вниз – на камни и головы глупых медведей.

В детстве Шарлотта обожала ходить в лес, не дожидаясь бабушки. Ей казалось, что кусты приветствуют малышку бойким шелестом в безветрие. Что из норок и с ветвей на нее глядят десятки глаз, принадлежащих сорокам, мелким грызунам и (в особенности) духам природы. А еще девочка всегда верила в то, что пока она идет по незаметным тропкам, обгоняя свою бабку не менее, чем на пятнадцать шагов, за руку ее держит мама. Хоть она ее совершенно и не помнила.

Сейчас уже повзрослевшая ведьма шла все по тому же лесу, что годы назад. И ей все так же приветственно кивали кусты, на нее все так же поглядывали птицы и грызуны. Все так же оставалось ощущение, что она идет по невидимым тропкам в компании двух главных женщин ее жизни. Они улыбаются ей, осторожно подхватывают в опасных местах и гладят по голове, когда Шарлотта останавливается, чтобы насладиться тишиной и покоем.