Ведьмина сила

— Давай, — подбодрила я, разворачивая остатки мороженого. — Умирать не так страшно, как жить. А с высоты это быстро и захватывающе. Дорога на тот свет всегда без пробок.

— Отвали! Дорога на хрен тоже всегда без пробок! — огрызнулся он, судорожно вцепившись в единственную опору, а я ощутила рядом биение сразу двух знакомых сердец.

И улыбнулась.

— Сейчас, только мороженое доем, — пообещала весело. — Кстати, у меня еще есть. Будешь? Напоследок?

Наглое «сердечко» решилось высунуться — и вовремя. А еще вот-вот нагрянет виновница сего безобразия. Поняла, что от выяснения отношений не уйти. Хотя я здесь и сейчас предпочла бы видеть Музу.

— Отвали, ведьма!..

— Как грубо, — осудила я, сунув обертку в карман рюкзака, и закатала левый рукав свитера, готовясь к встрече.

И парень не то почуял, не то сообразил. Побелел и отчаянно глянул вниз.

— Не умрешь, высоты мало, — сообщила на всякий случай. — Разобьешься, поломаешься… и на всю свою долгую, несчастную жизнь останешься «овощем». Хочешь? — спросила серьезно. — Не бойся… хозяйки. Уходи сам, парень. Вниз по лестнице и подальше отсюда. Позже я тебя найду. И помогу.

— У вас что тут, шабаш?.. — сглотнул он, тоже очевидно почувствовав Нимфу.

— О, нет, деловая встреча, — я достала второе мороженое. Подтаявшее, но всё равно вкусное.

Нимфа медлила, пыталась таиться, но я ощущала ее очень хорошо. По резким и холодным порывам северного ветра. По «курящимся» над шифером пыльным завихрениям. По памяти, колотящейся в моей грудной клетке вторым сердцем. И тебя, стерва, я помню прекрасно. Даже слишком.

Она выжидала. То ли перебарывала страх перед палачом, то ли оценивала свои силы, то ли выстраивала стратегию поведения — договориться или умереть под пытками, то ли хотела заставить понервничать, а потом напасть внезапно…

— Зря время тянешь, — сообщила я между мороженым, — я терпеливая. К последней нашей встрече я готовилась почти неделю. А к этой — почти тридцать лет. Выходи…те, Ирина Егоровна, — и я зачем-то вспомнила про регламент.

То, что наставница основательно вколачивает каждый божий день и несколько лет кряду, за одну ночь не испарится. К сожалению.

И с издевательской учтивостью добавила:

— Будьте так любезны, сделайте одолжение и почтите нас своим бесподобным присутствием.

— Хорошее воспитание — первый шаг к договору? — ведьма материализовалась в воздухе верхом на метле. Вернее, на тонком сосновом стволе.

— Вежливость — лучшее оружие вора, — я безмятежно улыбнулась и оседлала подушку.

Она явно удивилась. О моей акрофобии не знал только ленивый, и Нимфа явно полагала, что мне станет плохо на крыше уже только потому, что подо мной — пять этажей лёта и падения. И она уберет парня и умчит прочь от кары. А то и меня отправит изучать тот свет.

Ведьма прищурилась на меня внимательно. При параде — словно на свидание собралась: яркий макияж, короткие светлые волосы тщательно завиты и уложены волосок к волоску, распахнутый красный пиджак, белая блузка, темные брюки, туфли на низких каблуках. Ухоженные руки, пальцы с безупречным красным маникюром поглаживают сосновый ствол. Немного нервно, будто заклятья подбирают. И я не стала медлить.

— Ярослав! — рявкнула на всю улицу. — Забирай его!

Нимфа вскинула руку, но я оказалась между ней и парнем, принимая удар на себя. Извивающийся клубок удушающих ивовых прутьев завял и рассыпался по шиферу крыши. А телепортист уже исчез, прихватив с собой жертву ведьмы.

— Продолжим без свидетелей, — я улыбнулась.

Руки чесались достать самодельный маяк и разделаться с ней быстро, как с Наядой. Но душа была против. Пробудившаяся после долгой спячки истинная суть палача требовала хорошей драки. Драйва. Игры. Отступники всегда доставались мне ранеными, обессиленными, обработанными, истощенными. Или просто беззащитными. И сейчас мне хотелось поединка. Хотелось понять, на что я способна как ведьма. И порепетировать бой с Музой, которую я предчувствовала заранее. И готовилась убивать очень, очень медленно.

Я пережала вену на левом локтевом сгибе, вызывая Пламя, и тряхнула рукой, позволяя ему жидким серебристо-черным огнем стечь по предплечью и собраться в ладони символом — знаком бесконечности. Древним ведьминым вызовом на поединок. Подняла руку и тихо сказала:

— Вызываю.

Уложенная на бок «восьмерка» заискрила в предвкушении. А Нимфа посмотрела презрительно и выплюнула:

— Ты не ведьма, детка. Ты шавка подзаборная. Куда пнут — туда и летишь, когда велят — тогда и тявкаешь, на кого покажут — того и рвешь.

Я проглотила оскорбление с неизменной улыбкой и с достоинством парировала:

— Я не шавка, уважаемая. Я крайне редкое, очень породистое и весьма дорогостоящее… существо. Которое может позволить себе не каждый Круг. И родословная моя не вызывает сомнений, в отличие от вашей, — и припомнила досье: — Двенадцатая ведьма в потухшем роду, мать — не разгоревшаяся ведьма, отец — человек. Я-то в своем роду — седьмая разгоревшаяся, с наследственной силой и потомственной магией из родового источника, а не с украденными объедками из чужих «углей».