Ведьмина сила

Я уже стояла на ногах. Сухая, согревшаяся, собранная. Распущенные волосы дыбом, морская соль застыла белыми полосами на лице и руках, разъедая кожу, джинсы и свитер стояли колом, один кед сорвало с ноги и унесло в море. Нас окружали туманные предрассветные сумерки.

— Мы можем так бегать очень-очень долго, — Тифон подняла левую руку, и меж ее скрюченных пальцев сверкнули темно-коричневые молнии. — Да у меня нет на это времени.

Я рыбкой нырнула в заросли вереска, и заклятье пронеслось над моей головой, с шорохом «состарив» до соломы и трухи растительность на склоне холма. Ведьма тихо рассмеялась.

— Марионетка. Кукла для выступлений. Выйти — напугать — сдать заикающуюся жертву начальнику, не так ли? Как, кстати, поживает любезный Павел Сергеевич?

— Прекрасно, — я встала и ударила первым попавшимся заклятьем мышечных спазмов.

Тифон отмахнулась играючи и широко улыбнулась:

— Разомнемся? Интересно, стоишь ли ты той жизни, что я тебе дарю в память о матушке.

О, нет. Закруглимся. У меня тоже нет времени на игры.

Я атаковала беспрерывно. И, понимая, чем старая змея будет отмахиваться, подбирала простейшие мелкие заклятья — зубную боль, насморк, простуду. А ведьма, улыбаясь, дырявила пространство, и оно расходилось мелкими кругами, поглощая и выплевывая мои «посылки»… куда-то. В лучшем случае — в безлюдные ущелья, в худшем… не должно сильно навредить.

— Ты меня разочаровываешь, — пропела Тифон. Одной рукой она ваяла дыры, а другой, оставив в сторону сферу с маяком, творила мерзопакость.

А я не в том возрасте и не в той должности, чтобы оправдывать чужие ожидания. Я просто жду своего часа, вернее минуты. Действие сдерживающей сферы недолговечно, да и маяк разрушает ее, рвется ко мне, в руки владелице и создательницы. А ведьма не видит. Расслабилась в стычке с никчемной девчонкой. Отвлеклась. И вот-вот…

— Обернитесь, — я сжала в ладони заклятье переломов и отступила.

Она в ответ лишь хмыкнула иронично — дескать, дешевая уловка, деточка. А маяк, свободный от «оков», уже засиял с прежней силой, потянулся ко мне. И я не стала медлить. Вскинув левую руку, поймала амулет налету и ударила по своей противнице мощной волной силы, сжигая ее защитные амулеты, пробиваясь к вожделенному сердцу. Тифон так ничего и не поняла. И умерла быстрее Наяды, почти сотворив любимое заклятье временной петли.

Загнать противника в вечный День сурка — и пусть развлекается?.. Я безразлично посмотрела на скрюченную мумию и искренне поблагодарила за помощь свою прародительницу. Без ее подсказок мне пришлось бы туго. И вряд ли получилось бы сейчас то, что получилось. Матушку она мою знала, девчонку с оковами захотела… Морок сотворили на совесть, раз удалось провести даже опытную «временщицу». Почти удалось. Почти — провести.

Амулета защитника у ведьмы не оказалось, оглядевшись, я поняла, почему. Надо мной горделиво возвышались «рыси», приветливо и не по сезону цвел вереск, а над долиной сияло путеводно три силовых столба — белый и темно-горчичный от моих защитников, золотисто-коричневый — от защитника Тифона. И внутри ёкнуло неприятное предчувствие. Поди, как и я, закинула удочку с нужной наживкой… А я ведь не только в нужных гробницах ловушки расставила, но и в коридоре. И они сработали. И что появилось вместо них?..

Однако почти все защитники собраны, и их надобно вернуть на место. Не хватает лишь одного — амулета Ехидны, но с ним придут в заповедную ночь или незадолго до ее начала, зуб даю. Сфинкс лично принесет. Вот и вернем. А сейчас, видимо, придется рискнуть.

Отыскав взглядом небольшой мшистый валун, лежащий у подножия тропы мертвых, я села и оценила положение вещей. Рюкзак с защитниками остался на крыше. Баба Зина выдохлась, вымоталась и вывернулась наизнанку, но жива. Спит, предварительно упившись восстановительным допингом. Где Муза, сказать сложно, но вряд ли она сунулась без поддержки Тифона под горячую руку опытной боевой ведьме. Отступники славились самонадеянностью, но не на финише важного дела.

И я тоже жива, да. Застряла у гробниц со сдохшим после купания в море сотовым. Сняв второй кед, я поджала ноги. Босиком и без «метлы», которую утащило всё то же море. И планшет — в рюкзаке. И есть хочется. И — почти рассвело, и закончилась вторая сумасшедшая ночь. Следующая очевидно будет финальной — заповедной. У меня остался на всё про всё один день. И восстановительные зелья — в рюкзаке…

Очень кстати закапал мелкий дождик. Почесав саднящую от морской соли щеку, я подняла лицо к небу. Над гробницами стояли легкие, прозрачно-серые сумерки, но со стороны деревень шли грозовым фронтом тяжелые черные тучи. Ладно, лучше здесь, чем на морях… И очень не хотелось привлекать к делу Стёпу, но другого выхода не было. «Сердечко» я нащупать не смогла — бабуля далеко внучка отослала на всякий случай. И я скрепя сердце настроилась на коллегу. До города далековато, но нашей связи должно хватить.