Ведьмина служба доставки. Кн.3. Кики и другая ведьма

— Кэкэ ничего мне не сделает. Она со дня на день уедет к себе домой. А я должна делать то, что должна.

Кики впервые за много дней не пожалела времени, чтобы перекопать грядки для лекарственных трав. Земля шуршала, словно говоря Кики: «До встречи! До встречи в будущем году!» Когда наступит октябрь, Кики должна будет собрать с трав, которые она оставила несрезанными, созревшие семена. Тогда останется только положить их в темное место зимовать.

Скоро Томбо уедет учиться, далеко от Корико. Кики возилась с грядками и думала о том, что будет, когда Томбо уедет.

И тут зазвонил телефон. Кики вбежала в дом и торопливо сняла трубку. Из трубки вырвался хриплый крик:

— Помоги! — В голосе звучали слезы. — У меня пропала собака. Я без нее... Я без нее... Ведьмочка, прошу, разыщи ее!

— Конечно, я помогу, чем смогу. С вашей собакой наверняка все в порядке. Думаю, я сумею ее найти; прошу, не убивайтесь так. — Кики говорила медленно, стараясь успокоить собеседника. — Я сейчас немедленно прилечу к вам. У вас есть фотография собаки? Сможете мне ее показать?

— Да, есть. Скорее, скорее лети сюда! Я буду ждать на обочине улицы. Я тот музыкант, который каждый день играет на губной гармошке перед универмагом на улице Подсолнухов.

— Да, я вас знаю. Вы и сейчас там? Я сейчас прилечу, ждите! — Кики схватила помело. «Это он, тот самый Пуупуку», — подумала она.

Кики позвала Дзидзи, который раскинулся на кровати и сладко дремал:

— Дзидзи, просыпайся скорее! Тут наверняка понадобится твое звериное чутье! — Дзидзи соскочил вниз и, запутавшись спросонок, потопал к двери комнаты Кэкэ. — Да не туда! Ко мне иди! Да скорее же!

Кики открыла дверь, вскочила на помело. Дзидзи, извиняясь сквозь зевоту, вскарабкался за ней. От мысли о том, что кто-то так отчаянно ждет ее и надеется на ее помощь, у Кики потеплело на душе.

Кики опустилась перед магазином на улице Подсолнухов и сразу увидела Пуупуку: он стоял, держа в руках свою всегдашнюю корзинку с игрушками, и беспокойно вертел головой, озираясь по сторонам. Вот он обернулся к Кики, и та заметила, что в лице у него ни кровинки, а глаза опухли и покраснели от слез.

— Вот, это она. — Он вынул из залатанного кармана измусоленную фотографию. На фотографии была та самая корзинка, которую он сжимал в руке, а в ней рядком сидели три игрушки.

— Где, простите? — Кики бросила взгляд в корзинку Пуупуку. Там, в отличие от фотографии, теперь сидели только две игрушки, медвежонок и зайчик. Рядом с ними лежало что-то круглое, связанное из шерстяных ниток.

— Так вы потеряли свою игрушечную собачку? Должно быть, обронили где-нибудь? — сказала Кики, разочарованно протянув про себя: «Ну и дела-а...» — Мне уже случалось разыскивать игрушки. Наверняка ее кто-нибудь подобрал... то есть увел к себе. Не беспокойтесь, я ее найду и доставлю вам. — Кики твердо глядела мужчине прямо в глаза, надеясь, что это его успокоит.

— Нет-нет, она не игрушка. Она только играла роль игрушки! Она делала это ради меня!

— Что-о? — У Кики вырвался вскрик. И тут она вспомнила, как в прошлый раз ей привиделось, будто игрушечная собачка моргнула.

— Ее зовут Кая. Ей уже восемь лет, она вроде бы и взрослая... но она никогда не отходила от меня ни на шаг и плохо знает мир, поэтому я очень за нее беспокоюсь. А вдруг ее кто-то увел? У нее же такая милая мордочка... А если ее увезли куда-нибудь на поезде? Тогда ведь все кончено!.. — Глаза Пуупуку снова наполнились слезами; он смотрел на Кики с невыразимым отчаянием.

— О том, что все кончено, даже не думайте. Я непременно ее разыщу, — заверила его Кики. — И примусь за поиски прямо сейчас, так что ни о чем не беспокойтесь и ждите.

Кики взяла Дзидзи, усадила его перед собой, ободряюще кивнула Пуупуку и взмыла вверх.

— Давай, Дзидзи, постарайся! Призови свое звериное чутье! Ты же кот все-таки. — Кики погладила Дзидзи по спинке.

Кики начала от окраины и принялась рыскать над городом туда-сюда, стараясь не пропустить ни единой улочки.

— Кая-а! Кая-а! — без передышки звала она. Дзидзи вытянулся в струнку, вытаращил свои и без того круглые глаза и пристально вглядывался вниз. Всякий раз, стоило им услышать лай, пусть даже совсем невнятный, они спускались, чтобы проверить, кто это лает.

Они продолжали искать и в сумерках. Когда совсем стемнело, они больше не летали, а обшаривали улицы пешком. Они изо всех сил вглядывались в темноту, чтобы не пропустить даже самого узенького переулка. Лишь глубокой ночью, когда все горожане уснули и собачьего лая тоже больше нигде не слышалось, совершенно измученные Кики и Дзидзи вернулись домой.

— Завтра снова пойдем на поиски, хорошо, Дзидзи? Прости, я понимаю, тебе тоже тяжело... Вон, у тебя даже глаза слезятся.

— А у тебя так опухли, что одни щелочки остались, — кажется, вот-вот закроются. Придумал! Давай сделаем зарядку, которой меня научили на кошачьих собраниях! — предложил Дзидзи.

— Дзидзи, ты сегодня такой самоотверженный...

— Просто мне жалко Каю. Я-то знаю, как тяжело притворяться игрушкой.