Ведьмина вода

Одна улыбающаяся женщина, разрисованная по всей поверхности тела перевёрнутыми крестами, позволяла ножам колоть её соски, после чего мужчины и женщины по очереди сосали кровь. Другая женщина с разбитыми коленями упала на землю, умоляя, чтобы её снова и снова брали, сильнее, быстрее, больше, снова и снова, и не было недостатка в женихах, чтобы ответить на её просьбу. Женщина, привязанная к дереву за руки, гортанно взвизгнула, когда мужчина, стоявший рядом, проник в неё. Её ноги обвились вокруг его бёдер, когда он ловко входил в неё, и в особые моменты он опускал руки на её шею, чтобы слегка придушить женщину во время процесса. Каждое применение этой техники вызывало вздутие и покраснение лица женщины, но выражение её лица не выражало ужаса; вместо этого это был вид радости и удовлетворения. Кроме того, ещё две женщины извивались, тяжело дыша в грязи, когда поочерёдно грубо толкали руки друг другу между ног.

Сердце Фэншоу билось всё быстрее и быстрее.

Странные кадильницы с благовониями извергали следы сального тумана вокруг перспективы скрытой плоти; в то время как мужчины, очевидно истратившие свои сексуальные силы, возрождали себя, применяя неопределяемые бальзамы к своим гениталиям. Ещё одна женщина ползла в грязи на руках и коленях, чтобы орально обслужить каждого мужчину поблизости. В конце концов она добралась до бдительной фигуры между деревьями и обеспечила ему такую же услугу. Фигура стояла неподвижно, как резьба по дереву, но её явный оргазм был настолько сильным, что женщина упала в грязь, из её грязного рта потекла белая мутная жидкость. Тогда двое мужчин бросились, схватили её за лодыжки и втянули обратно в очередное совокупление, сознательное или бессознательное — это едва ли имело значение…

Разум Фэншоу плавал по зрелищам. Видения разжигали его болезнь, как меха для розжига огня; он смотрел, смотрел и смотрел, наслаждаясь каждым извращённым образом. Он был настолько опьянён происходящим, что забыл своё предназначение, свой «эксперимент».

Ему было всё равно.

В конце концов, развратники замедлились, затем остановились, истощённые всей энергией; они рухнули друг на друга в потеющей, похотливой куче. Фэншоу повернул зеркало наверх. Там, где между деревьями стоял глыбоподобный страж, теперь был только сгусток сажного дыма, который, казалось, только прилипал к нечёткому подобию формы фигуры.

Неужели дымная зона, где было его лицо, улыбалась?

Фэншоу был сам не свой сейчас. Он чувствовал себя пустым и чёрным внутри, он чувствовал себя одурманенным тем, что видел…

И я хочу увидеть больше…

Вдалеке лаяла собака, но Фэншоу было всё равно. Он перешёл на более низкий холм с более прямым видом на гостиницу. Все окна были тёмными, кроме одного.

Моё, — понял он.

В свете множества свечей Джейкоб Рексалл сидел за столом и писал пером. Тень проскользнула через заднюю часть комнаты, но Рексалл продолжал писать. Затем руки приземлились на плечи Рексалла сзади — маленькие изящные белые руки; контакт вырвал колдуна от его писчей музы, и затем он повернулся.

Он повернулся, чтобы обнять свою обнажённую дочь.

Эванора переместилась в поле зрения; она была голая, блестела в поту. Её груди казались воспалёнными, соски заметно выступали в виде розовых заклёпок, к которым Рексалл потянулся, чтобы взять в рот. Длинные блестящие волосы ведьмы разливались по её обнажённым плечам, как кровь. Её глаза закрылись в щели, когда она сосредоточилась на действиях своего отца.

Фэншоу смотрел и не верил в происходящее. Он видел порнофильмы куда менее откровенные. Изогнутая фигура Эваноры наклонилась, а затем стряхнула со стола рукописи отца. Затем она повернулась к нему лицом и села на стол, он оставался в своём кресле. Её бедра автоматически раздвинулись, а затем пальцы сжались за головой отца, подталкивая его вперёд и вниз к её промежности.

Её живот поднимался и опускался, её грудь вздымалась. Рексалл занимался оральным сексом с прожорливостью голодного животного… и, очевидно, он в этом преуспел. Голова молодой женщины крутилась из стороны в сторону, её тело становилось всё более напряжённым от волн удовольствия. Затем, когда оргазм приблизился, она сжала лодыжки за шеей отца, подняла ягодицы со стола и…

Фэншоу услышал её крики совершенного удовлетворения на холме.

Этого не может быть, но я… — наконец, он позволил себе сознательную мысль о невозможной правде: — я наблюдаю, как колдун удовлетворял свою дочь триста лет назад…

Эванора откинулась назад, свисая со стола; Рексалл казался довольным после этого акта и медленно ласкал тело дочери, которое лежало перед ним, как раскрытая книга. В конце концов он встал, оставив Эванору неподвижной и довольно насыщенной. В стороне он налил себе бокал вина.

Интересно, что будет происходить сейчас? — подумал Фэншоу, его взгляд был прикован к зеркалу.