Ведьмина вода

Он увидел, что дорожки были ручной работы и могли бы стать хитрым лабиринтом, если бы на каждой развилке не было деревянных, украшенных плитками указателей. Когда он оглянулся через плечо, то был озадачен тем, как высоко он поднялся, и когда он ступил на возвышающуюся вершину, вид на сельскую местность перехватил его дыхание. Холмы, казалось, простирались до бесконечности, прямо к нависшей призраком далекой горы. Там было нежно-голубое небо и пылающее солнце; редкие облака, казалось, существовали в более совершенной, чем он мог себе представить, белизне.

- Свежий воздух и прогулки на природе, - наставляла суровая доктор Тилтон.

- Хорошо, док. Это лучше, чем...

Но... где он был?

Он спустился с булыжника, чтобы отдохнуть на богато украшенной скамейке рядом с указателем.

Надпись на нём гласила: ВЕДЬМИНА ТРОПА.

Чем больше поднимался холм, тем выше, казалось, росли травы с обеих сторон. Фэншоу шёл по дороге, заинтригованный, не зная почему.

Очередная туристическая хрень, - он усмехнулся. - Ведьмина тропа? Это обыкновенная бесконечная дорога!

Но когда он приблизился к тому, что казалось самым возвышенным из холмов, он остановился. Теперь лицом к нему был указатель, более крупный, чем другие, а также поляна без какой-либо травы, на ней была только земля.

Гравированные буквы на указателе гласили:

ВЕДЬМИН ХОЛМ. В ИЮЛЕ 1671 ГОДА ТРИНАДЦАТЬ ВЕДЬМ БЫЛИ...

Фэншоу с пристальным взглядом, прочитал слова вслух.

- Ведьмин Холм. В июле 1671 года тринадцать ведьм были казнены здесь, включая Эванору Рексалл, печально известную главу Kовена. Ещё десятки практикующих чёрные искусства были казнены на этом самом холме в течение следующих пятидесяти лет...

Фэншоу усмехнулся без особого веселья.

Кажется, кому-то нужно быть добрее.

Но он пытался обдумать серьёзность слов.

То, на чём я сейчас стою - это колониальный эквивалент газовой камеры. Люди - ведьмы или нет - но живые люди погибли на этой самой земле более трёхсот лет назад.

Он содрогнулся от жестокости всего этого и безумия, затем повернулся, чтобы уйти. Его глаза расширились, когда в просветах между травами, которые заполняли поляну, ему открылся потрясающий вид. Этот холм был, как он думал, самым высоким вокруг, и он мог видеть весь город внизу.

Прекрасно, как картинка на открытке, - размышлял он, впиваясь взглядом.

Да, он был в Нью-Йорке слишком долго. У Нью-Йорка не было таких видов, только неисчислимые небоскребы, вездесущие строительные леса и платформы для мытья окон, а также монолитные жилые дома, занимающие целые кварталы города. Глядя на маленький городок, ему пришло в голову, что слишком много своей жизни он провёл не так, испытывая сейчас такое монументальное чувство уединения.

Слабый ветерок коснулся его лица, и внутри себя он услышал или подумал, что услышал такой же слабый звук. Просто дрейф чего-то, как слово, произнесённое кем-то слишком близко. Тем не менее, слово, которое, казалось, было женским тенором.

- Так мило...

Фэншоу сделал паузу, чтобы определить направление, откуда он услышал звук: в траве рядом стояло одинокое дерево, обвитое лиственными лозами. Затем ещё два слова, ещё слабее:

- Люблю тебя...

Прежде чем Фэншоу полностью выглянул из-за дерева, он с удивлением увидел, что не одинок. Чуть ниже непосредственного подъёма холма лежала нижняя возвышенность, окружённая флангами неопрятных кустов, а две футболки, накинутые на куст, оставили подсказку: HARVARD и YALE.

Бегуньи, - вспомнил Фэншоу.

В самом деле, две женщины лежали вместе на нижней поляне, загорая на полотенцах, и после минутного взгляда Фэншоу вспомнил их тела в тонусе. Обе женщины были топлесс, но они также завернули края шорт для бега настолько, насколько позволяла ткань. Фэншоу смотрел, затаив дыхание. Их возраст не мог быть определён, хотя он подозревал, что они находятся уже далеко от высших учебных заведений. Одна из них, из Гарварда, лежала на спине с закрытыми глазами, с крошечной усмешкой, касающейся её лица, а девушка из Йеля лежала на боку, на одном локте, чтобы смотреть с явным обожанием на другую.

- Я люблю тебя, - раздался ещё один шёпот, похожий на дрейф, и девушка из Гарварда ответила:

- Я знаю, - и ухмыльнулась с бóльшей очевидностью.

Они изящно поцеловались, затем девушка из Йеля провела одним быстрым движением рукой по животу своей спутницы и по её груди. Соски девушки из Гарварда сразу выросли до тёмно-розовых пробок чувствительной плоти.  Затем девушка из Йеля приняла лежачую позу подруги. Они обе теперь лежали, улыбаясь и греясь на ярком солнце, их руки соединялись.

Только когда они обе лежали на месте, эмоции Фэншоу начали стихать. Он сглотнул, его рот пересох. Его взгляд скользнул по их соблазнительным телам. Его глаза не могли закрыться.