Ведьмино отродье

Ар-р! Порс! Порс! И он вскочил и побежал дальше, на юг. И так было пять, восемь, десять переходов подряд: ночью Рыжий бежал, а днем лежал и представлял перед собою Книгу и словно бы читал ее, а то охотился - ловил мышей, искал чепрыжьи гнезда, а больше ничего там не было - ждал темноты и вновь бежал. Завидев вдалеке сигнальные огни, тотчас ложился, полз, а то и вовсе замирал на одном месте. Трава была высокая, густая.

Потом трава вдруг кончилась, пошла одна сухая, пыльная земля. Но это не беда - здесь уже можно было не таиться, потому что здесь уже ни селений, ни постов не встретишь. Здесь гиблый, почти что необжитый край, а дальше будет и того хуже - Зыбь. Всякий, кто хочет обогнуть ее, тот или отправляется по Большому Иноземному тракту, который начинается от Хвостова, или же, если он очень спешит и к тому же богат, то выбирает водный путь, то есть спускается от Дымска по Голубе. Но там и там стоят посты, и все они конечно же уже давно предупреждены, им посулили большие награды, и они ждут его, лапы грызут от нетерпения. А здесь его никто не ждет. Да здесь вообще никого ждать нельзя, ибо очень быстро погибнешь от жары и жажды... И потому, что здесь нет никого, он и пошел сюда, и шел - на четырех, вот до чего устал! - по этим выжженным местам еще целых два дня. Потом не стало и земли, а был один только песок - горячий, зыбкий. Он всасывал, затягивал. То есть лишь только остановишься, как твои лапы сразу начинают в нем увязать, и только чуть замешкался, так вообще уже потом не вырваться утонешь, захлебнешься, как в топком болоте. И даже если просто сбавишь шаг, то очень скоро выбьешься из сил и хочешь ли ты того или не хочешь, а остановишься... и тут же станешь увязать и погружаться глубже, глубже, песок будет давить тебя, душить и обжигать, и... Р-ра! И вот уже и нет не только тебя самого, но и следов от твоих стоп, как это бы осталось на земле, или кругов, как на воде, а есть только один гладкий ровный песок - и там, где ты вот только что стоял, и вообще куда потом ни глянь, будет один только песок, песок, ослепительно желтый песок от горизонта и до горизонта. Вот почему эту клятую Зыбь в Книге Всех Знаний именуют Желтой Смертью. И там же, в Книге, сказано, что никогда еще никто не смог ту Зыбь, преодолеть, а посему...

Но мало ли что сказано! И ты пошел... Но не на четырех - только на двух, на стопах, хоть так было намного тяжелей, проваливался глубже, зато на двух обзор намного лучше, да и песок был до того горяч, что пальцы очень скоро обожжешь, а то и вовсе покалечишь, и что тогда, кому ты будешь нужен там такой, беспалый? Вот и вошел ты в Зыбь прямой как жердь. Вначале на пути хоть изредка, но попадались островки твердой земли, где можно было отдохнуть, перевести дыхание. И вообще, еще не поздно было передумать и повернуть обратно - еще было светло... Но Рыжий шел и шел все дальше, дальше в Зыбь - размеренно, не торопясь. Смеркалось, скрылось солнце. Скрипел песок... И загорелась первая звезда, взошла Луна - и Зыбь стала казаться снежным полем...

Но снег не так скрипит. Снег - это не песок. Снег налипает между пальцами и, напитавшись твоим потом, очень быстро превращается в ледышки. Их нужно постоянно скусывать, иначе стопы быстро разобьются в кровь - и обессилишь, упадешь. В снег. И зароешься в него. В снегу тепло. Луна скрывается в Убежище и умирает там, а после вновь рождается. Луне дано бессмертие...

А он все шел и шел, ни разу не ложился, ведь он же не бессмертный. Он сильно устал. Но вот ночь кончилась, всходило солнце. Песок сверкал как золото. Глаза слезились, стопы подгибались. Очень хотелось пить. Еще сильней хотелось лечь и больше уже не вставать... Но он ступал, ступал, ступал. Песок уже не обжигал его и жажды он уже не чувствовал - он просто шел, следил за тем, чтоб солнце постоянно оставалось справа от него, вот и все. Шел, шел. Также, наверное, семь лет тому назад в Зыбь уходил беглый купец, а после, говорят, его встречали там, в Чупрате. Значит, прошел купец, значит, нашел в себе силы, не сдался. А он чем его хуже? И дальше шел. День - под стопами золото, ночь - под стопами снег. Снег - как в Лесу, такой же чистый, мягкий. Вот только тот, лесной снег, освежал, а этот клонит в сон и забирает силы. И этих сил остается все меньше и меньше, а снег становится все мягче, сугробы все глубже, идти по ним все тяжелей, и голова уже кружится, в глазах уже кровавые круги, уже...

И он не удержался и упал. И сколько он так пролежал, не знал, не помнил. А помнил только вот что: лишь только он очнулся, так сразу, ни о чем еще не думая, вскочил...