Ведьмино отродье

– Офигеть, – проговорил Мэдисон с уважением. Они считают Феликса знатоком театральных примочек.

Теперь Дилан спрашивает:

– Что у вас в пакете? Вы ходили охотиться, мистер Герц? На пушной промысел?

– Это мой костюм, – отвечает Феликс. – Волшебная мантия. Волшебный жезл.

– Как в «Гарри Поттере», – говорит Дилан. – Круто.

Он думал, они не пропустят трость, но ее пропустили. Удача Феликсу не изменяет.

Все уже собрались в классной комнате, ждут указаний. Анна-Мария принесла кукол, одетых в новые вязаные наряды.

– Подойдет? – спрашивает она Феликса.

– Каков ваш вердикт? – спрашивает Феликс у класса. Он поднимает над головой Ириду в радужном одеянии из длинных шерстяных косичек, украшенных бусинами. Ее лицо покрыто оранжевой краской. Головной убор сделан из ватных облаков.

– Чума, прямо радужная нация, – говорит Костыль, и все смеются.

– Как я понял, вам нравится, – говорит Феликс. Следующая – Церера в платье из виноградных листьев и в шишковатой короне из вязаных яблок и груш. Лицо раскрашено зеленым, на лбу – наклейка с пчелой.

– Однажды я видел похожую стриптизершу. – Снова Костыль.

Смех. Выкрики: «Раздевайся!»

– А это Юнона, богиня семейного очага, – говорит Феликс.

Юнона в вязаной форме медицинской сестры, в руке – миниатюрная вязаная бутылочка с кровью. Лоб прорезают хмурые нарисованные морщины, изо рта торчат крошечные клыки. На шее – ожерелье из черепов.

Актерам явно несимпатична Юнона.

– Чтоб меня оспа схватила за горло, вылитая моя жена, – говорит Мачете.

Одобрительный рокот.

– Страшная, как жаба, – говорит Костыль.

– Отъявленная потаскуха, – добавляет Змеиный Глаз.

– Да сосите вы все, – говорит Анна-Мария. – Если не нравится, сами делайте своих гребучих богинь. А кто громче всех выступает, останется без печенья.

Смех в классе.

– Она ругается! – говорит Костыль. – Минус балл! Даже два балла!

– Я не коплю баллы, так что сосите два раза, – говорит Анна-Мария.

Смеются все.

– А что за жабье печенье? – интересуется Маракас. – Его можно сосать?

– Так, давайте работать! – говорит Феликс. – Кукловоды идут репетировать. Калибан и ведьмины отродья, сегодня мы переснимем ваш номер. Потом выберем лучшие ракурсы. Но сначала акт первый, сцена вторая. Моя сцена с Ариэлем. Приступим прямо сейчас.

8Рукк уже облачился в костюм Ариэля. Лицо раскрашено синим. Он одергивает дождевик, поправляет купальную шапочку, надевает очки и синие резиновые перчатки. Они проходят всю сцену, начиная со слов «Привет, могучий властелин! Привет, мудрец». 8Рукк знает роль назубок, но почему-то нервничает.

– Давайте снимем еще один дубль, – говорит он. – Я слышал странное эхо. Как будто кто-то читал мои реплики вместе со мной. Это очень мешает. Может, фонит микрофон, я не знаю.

У Феликса сжимается сердце: его Миранда, суфлирует.

– Голос мужской или женский?

– Просто голос. Наверное, мой собственный. Я проверю микрофон.

– Да, наверное. Бывает, актеры слышат собственные голоса, словно со стороны, – говорит Феликс. – Когда волнуются. Расслабьтесь, дышите глубже. Конечно, мы снимем еще один дубль.

Миранде он говорит вполголоса:

– Не так громко. И только если он ошибется.

– Что? – переспрашивает 8Рукк. – Хотите, я его отодвину подальше?

– Нет-нет. Прошу прощения, – говорит Феликс. – Это я о своем.

31. Добрая Фортуна, моя владычица

Четверг, 7 марта 2013

Часы тикают неумолимо. Планеты сближаются.

Пальмы и кактусы уже вырезаны из бумаги детскими безопасными ножницами. Пластмассовая лодка и парусный кораблик благополучно ободраны, облиты водой и отправлены в плавание по морю из занавески для душа. Песни спеты, отвергнуты, переписаны и спеты снова. Обмен оскорблениями на тему «ни слуха, ни голоса» состоялся.

Речитативы прочитаны, пляски отплясаны. Не обошлось и без легких травм, поскольку мышцы танцоров долгое время бездействовали. Кризисы доверия преодолены, обиды нанесены, задетые чувства излечены. Феликс то ругал себя за слабоумие, что подвигло его на такое безнадежное предприятие, то поздравлял себя за решимость и проницательность. Он падал духом, потом воспарял, а затем падал снова.

Нормальная жизнь.

Они отсняли почти всю пьесу. Осталось лишь несколько сцен. Потом надо будет смонтировать фильм, добавить спецэффекты и голос за кадром, переснять или переозвучить реплики, которые получились не очень четко. Богини на видео смотрятся потрясающе. Одетые в черное кукловоды вносят дополнительный смысл: сразу ясно, что эти богини всего лишь видения, и делают то, что положено им по сценарию, сочиненному кем-то другим. Маракас сам написал для них музыку, жутковатый, потусторонний свист под флейту и колокольный звон. Момент, когда они исчезают в смятении, 8Рукк оформил как наложение картинок: образы богинь множатся и одновременно замедляются, что создает впечатление, будто они растворяются в воздухе. Получилось шикарно, и Феликс не преминул похвалить 8Рукка за отличную работу.