— Я кажись…кошель, в лесу потерял…
Я вздохнула и повесила голову. Опять…опять без денег осталась. Семен опять ворчать будет…
— Э…госпожа Ягида…?
— Ну чего?
— А давайте, я вам хлебом верну? А?
Я мрачно хмыкнула. Митяй пекарь. Хлеб у него вкусный, но я столько сдобы не съем. А если съем, то в двери не пройду, и в ступу не влезу. А мне еще Семена кормить…
— Давай так… — я повернулась к мужику. — Рыбы принеси. Только смотри, чтобы свежей…да крупы, какой— нибудь. И будем в расчете.
— Ой, так конечно! — радостно улыбнулся Митя. — Ну, я побег! Ждите завтра на заре! Все принесу-у!
Я помахал рукой вслед Митяю, и тут же осунулась и вздохнула. Устала…
Метлу поставила у дверей, пусть высматривает, может еще, кто заявиться, захочет…
Зайдя домой, я прошла к столу, на котором уже был мой ужин. В животе заурчало. Я села за стол и потянула руку к румяному куску хлеба, как тут же получила ложкой по рукам.
— Ай! Больно же!
— А поделом! Руки мыла?
— Не…
— Иди, вымой руки. Ты же воспитанная ведьма!
Я надулась и встала из-за стола. Бочка с чистой водой стояла у печки. Сёма набрал воды в ковш и помог ополоснуть руки.
Сёма — кот. Да, он вроде как магический…говорить умеет, сказки знает, да и заклинания кое-какие. По хозяйству помогает. В общем, полезный домашний зверь. Только он не любит, когда его домашним называют. Дескать, дикий он. Его еще три поколения ведьм назад, одна поймала, и заставила себе служить. Вот и служит теперь связанный клятвой. Я охотно верю и киваю. Пусть у пушистика будет мечта…
Я вытерла руки о длинную черную юбку и снова села за стол. Сёма черным и пушистым облаком устроился напротив меня, заглядывая в глаза.
— Каша с грибами, вот оладушки, и молоко.
— Спасибо, ты просто золото черноусое.
Семен фыркнул, но было видно, что ему была приятна моя благодарность. Пока я уписывала за обе щеки, Сёма тихонько съел пару оладушек и запил молоком.
— Ну, сколько заработала?
Каша встала у меня поперёк горла. Я закашляла и еле проглотила. А потом виновато взглянула на кота. Сема вздохнул и сложил лапы перед собой.
— Опять ничего не заработала?
— Митяй потерял кошелек в лесу…
— Ну, все…плакал твой оклад. Еду на что покупать будем? А?
— Митяй обещал завтра принести крупы и рыбы…
— Да ты что? — фальшиво обрадовался Сёма. — А муку на что покупать? А яйца? Масло уже почти закончилось…Яна…сколько раз тебе говорить, деньги вперед бери!
— Да знаю…просто…
— Добрая ты.
— Что?
— Добрая говорю, — Сёма подпер щеку пушистой лапкой. — Прошлая, знаешь, какая была…у-у-у…палец в рот не клади. Да и ничего другого тоже лучше не класть. Злая. Суровая. Зато…справедливая. И местные ее боялись. По пустякам не тревожили…а к тебе уже каждый встречный-поперечный ходит! Только ленивый разве что, не зашел…
Я нахмурилась и отложила ложку. Аппетит резко пропал. Всегда он так…знает, как на больное надавить. Я ведьма всего пять лет…очень трудно было прижиться. Я почти год отходила. Привыкала. А по началу, я каждую ночь ревела в подушку. Сёма тогда рядом спал. Успокаивал. А потом, все это колдовство! Это ж, сколько нервов ушло! А здоровья! Где уж мне было страху на местные деревни наводить…не до того. И вот Сёма снова начал…а вот прошлая, а вот она, да ее и бла-бла-бла. Знает ведь, что неприятно мне это слышать, кот шелудивый.
— Чего нос повесила? Обидел?
— Нет.
— Вижу, что обидел, — хмыкнул кот. — Не дуйся, Яна. О тебе пекусь. О тебе переживаю. Я старый уже. А как помру? На кого тебя оставлю?
— Ты не старый.
— Стар, я по меркам котов…
— По меркам котов, ты должен был еще лет шестьдесят назад в ящик сыграть. А ты живой. Так что не рассказывай мне…
Сёма вздохнул и, потянувшись, молча, отправился спать за печку. У него там лежанка была. Доедала я в полном одиночестве…
— А скажи-ка, эта дорога к ведьме ведет?
Митяй нес в лавку хлеб утром, как его остановил всадник. По виду из дружины. Молодой да статный. И взор соколиный. Волосы черны, как крыло у ворона.
— А ты кто будешь, добрый человек? — Митяй только перед нечистью робел, но перед простым человеком, смелость мог показать. — И зачем тебе наша ведьма понадобилась?
— А дело у меня к ней, — хмыкнул воин в усы. — Важное. Не для посторонних ушей. Да не смотри так, пекарь, я без злого умысла. Правда, дело. Говорят, она ворожить может. И любую хворь лечит.
— Ну да, верно говорят… — кивнул Митяй. — Да только имя свое скажи, чтобы я тебе поверил.
— Меня Черномир звать. Я из дружины князя. Мы вон в той деревне остановились на ночлег.
— Черномир, значит… — кивнул Митяй. — А я Димитрий. Для своих — Митяй.
— Ну, скажи-ка, Митяй, правильно ли еду я? Это дорога к ведьме ведет?
— Едешь ты правильно, — кивнул Митяй. — Да только подумай дважды, правда ли тебе помощь нужна ее. А может и своими силами бы обошлись?
— Если бы обошлись, то я бы не поехал, — проговорил всадник. — Мне велено привезти ее светлому князю.
— У-у-у… — протянул Митяй, — нелегко тебе придется. Она у нас с характером. Не всякому поможет, не всякого своей добротой да лаской одарит.
— А я ведьм не боюсь, — усмехнулся Черномир. — Будь здоров, Митяй.
Всадник пришпорил коня, и взметнул пыль с дороги.