Ведьмино варево

Это только несведущим кажется, что в лесу все происходит просто так, случайно. На самом деле каждое дерево, каждый лист, каждая травинка, каждый зверь, даже самый малый червь да жук связаны между собой. Получается этакая незримая сеть-паутина, и каждый человек, вступая под ветвистые своды, немедленно запутывается в ней. Те из людей, кто в лесу живут, обязательно рано или поздно начинают чувствовать эти путы, лучше или хуже, но понимать приходящие по ним трепетания-сигналы. А уж ведающие — те могут еще и сплести из нитей-связей нужный узор, связав узелки шепотками наговоров да сколов заколками оберегов!

«Тропа доведет, а встреча — выведет» — такую присказку частенько повторяла мать, поучая маленькую Ницу. Тонкость была лишь в том, как выведет и когда. Ведовские наговоры, во всяком случае самые простые, таким уж секретом никогда не являлись, и в разных формах передавались из уст в уста обычных селян лесных деревень. Как говорится, «на ведьму надейся, да сам не плошай!»

Вот только заблудившегося охотника наговор протащит через самую чащобу, заставит в речку забраться в самый омут, еще и еловыми иглами обколет напоследок — все ноги собьешь об корни да запаришься в край! И это если лешего как следует уважить, что-то реально ценное в подарок оставить, а не горсть ягодок, тут же и набранных. А лесной колдун меж тем по гладкой тропке неспешно доберется, пока солнце едва на ладонь по небосклону пройдет — тут леший если и рискнет показаться на глаза, так только чтобы поклониться уважительно.

Однако, как оказалось, только замеченное лихо плевать хотело на незыблемые лесные законы: двигаясь навстречу, молодая ведьма ощущала происходящее там, впереди, всё лучше и лучше. Чем-то неведомое бедствие напоминало ураган, только не обычный, что просто вываливает больные да слабые деревья в одну сторону на большой территории, а упоминаемый в сказках вихрь-смерч, оставляющий после себя непролазный бурелом, в котором и зверь погибнет.

Невидимые связи под ногами лиха — если у этого вообще были ноги — отчетливо трещали, заворачивались какими-то запутанными кренделями. И ладно бы только так! Лесной Хозяин, дух окрестных дубрав, ельников и распадков, а потому отнюдь не слабый, даже не пытался остановить беду. Нет, он ткал для лиха торную дорогу, стремясь как можно скорее вытолкать из своих владений — причем не куда-нибудь, а к лесной деревне под защитой ведуньи Леты, матери Кунички! И это давно сговоренный сосед-знакомец, регулярно получающий подарки, как и остальные окрестные лешии, а когда-то поднявшийся из обычной мелочи благодаря сговору с ведьмой! Неблагодарная, трусливая скотина!

Все, что могла сделать Ничка — это перехватить едва ли не подталкиваемое в спину нарушившим договор лешим лихо на ближайшем ведовском урочище. Подобные полянки редкими бусинами окружали внутреннюю часть территории любой лесной колдуньи или колдуна, служа опорными точками для сотворения наговоров и иного привязанного к местности ведовства, этакими колками, на которые накручивалась собственная паутина ведунов.

Любой житель деревни, кроме охотников, если его вдруг пешком заносила нелегкая так далеко от дома, обязательно попадал в подобное место. После чего, как правило, немедленно трезвел — и со всех ног бежал обратно. А если у жившего на урочище ворона вдруг случалось пакостное настроение — не такое уж и редкое событие — то еще и седел до белизны, услышав над головой хриплое издевательское карканье, похожее на членораздельную речь. Впрочем, эта не совсем обычная пернатая нечисть, такая чувствительная к человеческим бедам и издревле прибивающаяся к ведающим, могла при желании вполне сознательно и разумно пару связанных слов выдать.

…Ворона, свившего гнездо на обломанной верхушке давно погибшего дуба, на месте не оказалось. Его хриплый голос далеко разносился над лесной чащей впереди. И быстро приближался. Да, нечисть тоже почуяла беду и теперь восторженно кружила над тем, кто её нес — еще одно полезное свойство этих птиц, за которое их привечали колдуны и до мокрых портов боялись селяне.

Ница быстро огляделась, не сразу найдя глазами Мяву: та притаилась у самой границы открытого пространства за густыми кустами, непроизвольно опустившись на четвереньки. Только подрагивающий, вдвое распушившийся хвост, плотно прижатые к голове звериные уши и словно прикипевший к противоположному краю урочища взгляд наглядно показывали, как сильно она напряжена и готова к броску. Звериное начало в критической ситуации взяло верх, но вместо бегства оборотень была полна решимости атаковать. И защитить дорогого ей человека!

«Не маячить на виду — не самая глупая идея», — с некоторым запозданием дошло и до самой ведьмы.