Ведьмино золото

Там, где тропа вливалась в дорогу, Моа остановился. Има тоже резко встала.

– Что это? – спросила, отследив напряженный взгляд спутника.

– Оленеголовый, похоже.

В воздушно-кружевном малиннике, действительно, лежали кости. И слишком уж сильно они были покрошены, издали почти не разобрать. Лишь в оглодках рогов, торчащих из-под листьев, угадывалось нечто знакомое.

– Пойдем взглянем?

Има, со свойственной ей восторженностью, первая ринулась опознавать останки. Моа с конем в поводу отправился следом. Он предположил верно. Разномастная мешанина костей подтверждала, что упокоился в малиннике именно многоголовый знакомец. И все же, узнать его оказалось непросто. Все черепа были расколоты, а скорее, раскусаны на мелкие куски. Твердые рога, что далеко не всякому хищнику по зубам, были измельчены небрежнее остального, видимо, нападавшего они не интересовали.

Пока Моа прикидывал габариты того, кто так ловко разделался с их ночным врагом, неосведомленная Има бодро порылась в обломках и выудила неполную берцовую кость, на которой остались два четких следа.

– Смотри. – Округлив глаза, приложила к находке руку. Между откусами уместилось расстояние в локоть длиной. – Это что же за пасть такая тут отгрызла?

Отложив кость, девушка бросилась к остаткам пары не превращенных в труху черепов и нашла на них подобные отметины.

Лич не стал больше держать спутницу в неведении.

– Ночью кто-то оленеголового по холму гонял, и мы его почти не интересовали.

– Кто же? – Има сперва изумилась, а потом подхватила кость и принялась приставлять к следам чудовищных зубов руку то так, то эдак. – Как думаешь, в мою ладонь эти зубки будут?

Она посмотрела на лича многозначительно, и Моа без слов понял, что кроется в этом взгляде. Подтвердил догадку:

– Неведомое создание из Герцогова подвала.

– Как-то выбралось, – согласилась Има. – Эх, жаль, я его из-за непроглядного мрака так и не рассмотрела. При новой встрече точно бы узнала. Интересно, кто это?

– Рано или поздно выясним, – рассудил Моа.

– Удивимся, наверное, когда увидим. Вот ты каким его представляешь?

– Никаким. Обычным.

– Обычным? – Има, кажется, даже немного расстроилась. – Не может такое создание быть обычным. Прояви же фантазию! – С этими словами она бодро вычертила что-то острым концом кости на земле. Получилась горбатая, щетинистая кракозябра с пастью в пол собственного тела и тощим хвостиком. – Я его примерно так представляю. А ты что-то хочешь добавить к портрету?

Лич пожал плечами. Фантазия… У мертвых она за ненадобностью практически полностью отсутствует. Просто лишняя эмоция, загружающая дурацкими картинками мозг…

И все же…

– Нарисуй копыта.

Правда, это была никакая не фантазия. В наличии копыт у подвального монстра Моа не сомневался.

***

До самого вечера они двигались на юг.

За это время солнце успело взлететь в небеса из-за восточного края земли, пересечь небосвод и рассыпаться на западе ало-лиловыми всполохами вечерней зари. Дубрава сменилась смешанным лесом. Благородные буки и ясени гордо возносили над дорогой пышные кроны. Степные клены стояли, обсыпанные алыми серьгами. Надувались шарами пушистые приземистые грабы и бересклеты, еще не набравшие положенной красноты.

За день пути им не попалось никакого человеческого жилья. Лишь тихий, светлый, радостный лес был кругом, и изредка кто-то из его обычных жителей пересекал путникам дорогу. Вихрем пролетел заяц. Ёж протопал, сопя и фыркая. Неспешно проползла золотистая, с мелким бисером синего крапа, веретеница.

Чем гуще ложилась ночь, тем чаще оборачивалась Има. Все высматривала, не нагоняют ли преследователи. Мертвяками и не пахло. Должно быть, путники оторвались от них на приличное расстояние.

– Вчера с вечерней зарей пришли, – поделилась тревогой девушка. – Тьма еще не пала, а мертвяки уже от Герцоговых развалин до села добрались.

– Сейчас мы хорошо от них оторвались, – успокоил ее Моа, но Има все еще сомневалась.

– Они ведь не только сами нападают, так еще и всех окрестных неупокоенных себе в компанию будят.

– С небольшого расстояния. Когда на меня оленеголовый бросился, твоя погоня уже у самого холма была. А до этого оленьи черепа просто кучей лежали. Кстати, не знаешь, кто и зачем их в пирамиду сложил?

– Не знаю. В наших лесах такое нечасто, но встречается. Все по-разному объясняют. Дед вот считал, что это Герцога проделки. Лайма-охотница говорила, что это лесной дух такие костяные горки складывает в тех местах, куда людям соваться не следует.

– Понятно. – Взгляд Моа упал на Имину руку. Покус от мертвяка алел вздутым полумесяцем. – Как рука?

– Болит.

– Так полечи еще.

– А магия? Она ведь пригодится.

– Не пригодится, если свалишься с заражением.

– Твоя правда, – согласилась Има, остановилась и принялась за лечение.