Ведьмины камни (СИ)

С этими словами она бегом пустилась прочь из хлева; она мчалась через двор, будто за ней гонится волк, и не остановилась, пока не заскочила в избу Бериславы и не захлопнула дверь. Сюда же он не ворвется, как волк в овчарню! Не снимая кожуха, Хельга села на скамью и стиснула руки на коленях. Ее сотрясала дрожь – от негодования, волнения, тревоги. Но через все это прибивалось какое-то неизъяснимо сладкое, манящее чувство. Образ Эскиля заполнил ее всю, не осталось ни одного уголка в душе, где бы он не отражался. Он хочет увезти ее в Кёнугард! Страшно было даже думать о таком – и в то же время притягательно. Ее переполняла невольная гордость, что он выбрал ее, – один из лучших людей в дружине Ингвара, тот, кого две сотни наемников признают вожаком. И при этом он еще так молод, и так статен… Да будь он знатного рода, был бы похож на бога! Он так опытен в любом деле, ловок и смел в сражении и на охоте, так силен, так хорошо владеет собой и не лезет за словом за пазуху! Наверное, он и правда из потомков Рагнара Меховые Штаны – не может такой человек не иметь крови конунгов. И он на глазах у всего Хольмгарда отличает ее – не дает проходу. Хочет взять в жены и увезти с собой в Кёнугард…

На миг Хельга представила, что вся ее судьба будет связана с Эскилем, и голова закружилась. Жизнь всякой девушки есть ожидание будущего мужа; когда он появляется, даже разумным разум отказывает, уступая власть неодолимому влечению к свершению судьбы. Оно неотвратимо и прочно, как влечение малой реки к большой, одолевающей все преграды ради своей единственной цели. Невидящим взглядом глядя перед собой, Хельга ощущала, как всем ее существом завладела воля гораздо больше ее собственной; это была воля не Эскиля, а воля самой Фрейи, неизменно живущая в крови всякой девы и жены. Тот, в ком девушка видит «жениха», может и не иметь никаких достоинств – она сама наделит его ими. Хельга пыталась себе напомнить, до чего все это безрассудно, сколько зла такое ее решение принесло бы всем – в Хольмгарде и в Мерямаа. Но эта внешняя воля отметала доводы, будто стирала следы на сухом песке: это все неважно! Всякая жилка в ней горела и трепетала. Хельга не могла ни поддаться этому влечению души и тела, ни подавить его, и сидела, как между двух разинувших пасти змеев, застыв и не решаясь пошевелиться.

Единственная внятная мысль билась в ее голове.

«О боги, зачем я только сюда приехала!»

Глава 7

Утром, когда хирдманы рассаживались за столы в гриднице, Ингвар кивком подозвал к себе Эскиля и предложил сесть рядом.

– Ну, что? – Ингвар смотрел в свою чашу, будто вовсе не разговаривает со своим соседом, и по этому его мнимому безразличию Эскиль понимал, что конунг недоволен. – Ты говорил, несколько дней, глядь. Что-то я пока не вижу, чтобы девушка собиралась с нами в Киев. А ее брат и подавно. Зато я вижу, что мои сводный брат и племянник уже встали на дыбы. Тородд сказал, про вас уже все бабы судачат. Того гляди, мать меня спросит, уж не задумал ли ты одурачить девушку в ее доме.

Недовольный Несвет уже пытался с Ингваром объясниться; имелась сотня свидетелей, что ссору начал именно Видимир, и Несвет мог обвинить брата-конунга только в том, что «его люди слишком много себе позволяют». Но Ингвару сейчас был не нужен и такой раздор.

– Это хороший знак, конунг, – зашептал в ответ Эскиль; искоса на него глянув, Ингвар заметил скрытое довольство у того на лице и веселый блеск глаз. – Даже эти два ду… достойных твоих родича заметили, что я куда ближе к добыче, чем они. Оттого молодой и распетушился вчера, но теперь не догонит – его руль сломан, парус в клочья. Видишь, – Эскиль зорким взглядом окинул гридницу, – его здесь нет. Не смеет показаться людям на глаза.

– Девушки я тоже не вижу.

– И это хороший знак, конунг. Девушка смущена и готова сдаться. От ее щита только доски летят, руки слабеют. Еще немного – и она моя.

– Только смотри, – Ингвар тайком бросил на него строгий взгляд, – не лезь нахрапом. Мне с матерью ссориться нельзя. Ты здесь не в Вифинии.

Эскиль слегка кивнул: мол, понимаю, – но его острый, цепкий, уверенный взгляд говорил: так или иначе, добычу он выпускать не намерен. Его чувство ловца тоже было из тех, что отметают доводы рассудка на пути к добыче.

* * *

Днем, отважившись выйти в гридницу, Хельга нигде не увидела Видимира. Эскиль, казалось, внял ее просьбам – даже головы не повернул, когда она прошла мимо. В другой раз, тайком оглянувшись, она видела, что Эскиль сидит рядом с Хедином и они погружены в беседу. О боги, что это значит? От волнения у Хельги слегка задрожали руки, но эти двое, похоже, не собирались ссориться.

– О чем ты с ним разговаривал? – нетерпеливо приступила она к брату, едва тот отошел от Эскиля.

– Да так… обо всем.

У Хельги полегчало на душе; если Хедин может разговаривать с Эскилем «обо всем», что обычно означает «ни о чем», то угрозы родовой чести в нем не видит.