— Ах ты ж зараза! — прошипела, потирая обожженную ногу другой.
— Так-то ты встречаешь своего суженого, — прозвучало насмешливое из зеркала.
Подняла свечу повыше и всмотрелась в отражение. В дрожащем свете огонька было сложно разобрать, что там. Наши с Романом отражения словно накладывались друг на друга, и единственное, что я видела четко, были его глаза. Глаза, которые с такой нежностью смотрели на заспанную, встрепанную меня, что я просто разревелась вместо того, чтобы спросить, где он и как ему помочь.
— Прости, — постаралась взять себя в руки.
— Ничего. Только сейчас послушай меня внимательно. Со мной все хорошо, но здесь перекрыты все источники, и меня блокируют. Мне нужно, чтобы вы восстановили источник. Это единственный шанс, — начал быстро говорить мужчина моей жизни.
— Источник мы уже восстановили, — перебила я.
— Как? А впрочем, не важно. Сейчас не до этого. Ты должна пойти к озеру, нырнуть и добраться до грота. Помнишь, мы там с тобой были?
— Нет, не помню! Память девичья! — возмутилась я. Он бы еще спросил, помню ли я, что у нас с ним было.
— Вот, в гроте есть тайник, камень пятиугольной формы. Под ним спрятаны кристаллы-накопители. Достань их и принеси сюда. Потом нужно будет провести небольшой обряд, чтобы передать один из них мне. Все, я больше не могу удерживать связь, устал. — Голос стал тише.
— Ромочка, подожди. Где ты? У нас тут такое происходит! — Я кинулась к зеркалу, прикоснулась к его поверхности и почувствовала не холодное стекло, а тепло его дыхания.
Потянулась и припала губами к его теплым, таким родным губам. И связь оборвалась. Теперь губы касались холодного стекла, а не живой кожи.
— Хм, — донеслось за спиной. — Сита, с тобой все нормально?
Ну да, стою в пижаме и с зеркалом целуюсь. Еще и свечку сама себе держу. Картина маслом!
— Сита, ты меня слышишь? — встревоженно переспросила Лиза.
— Да слышу я тебя. Спи давай, — ответила раздраженно. Разговаривать сейчас совершенно не хотелось.
— Тогда почему я тебя не слышу?! — почти прокричала Лизка, явно начиная истерить.
— Не знаю. Уши сегодня вечером мыла? Может, вода попала, — ответила, думая совершенно о другом.
— Ты не поняла! — Меня развернули и начали трясти за плечи. — Я ничего не слышу! Ни одной твоей мысли, вообще ничего!
В свете трясущейся вместе со мной свечи Лиза выглядела как обезумевшая ведьмочка. Встрепанная, в широко распахнутых глазах паника и непонимание.
— Прекрати меня трясти, — скинула ее руки со своих плеч, — может, это временное отключение, ты проснулась, а дар еще спит. Не паникуй, давай просто успокоимся и подумаем.
Отвела подругу к кровати, усадила и пошла к столу сделать чай. Щелкнула кнопкой на чайнике и только потом вспомнила, что электричество в комнатах на ночь вырубают.
А что, если… Сосредоточилась и попыталась согреть воду своими силами. Такие бытовые мелочи мне были подвластны. Правда, редко получалось именно то, чего хочу, но все же. Так и есть! Ничего не произошло, чайник был абсолютно равнодушен к моим стараниям. Эта гадина каким-то образом сумела блокировать наши способности. Электричества ей показалось мало, она еще и магию вырубила! Такими темпами нас скоро обрядят в тюремную робу и на занятия будет сопровождать вооруженный автоматами конвой. Как такое вообще возможно? Вот так просто взять и выключить магию! Или это только с нами происходит? Если только с нами, то есть шанс выбраться из Ведунов с посторонней помощью. А если она заблокировала магию на всей территории поселка? Тогда нам кранты!
— Что там? — спросила Лиза.
Без возможности гулять по чужим головам она чувствовала себя как слепой котенок. Возможно, Лизе и тяжело все время отгораживаться от чужих мыслей, но без них ей еще тяжелее.
— Все нормально… Если то, что способности пропали не только у тебя, можно считать нормальным, — подошла к подруге, уселась рядом и водрузила свечку на стоящий у кровати стул. Свечка стоять категорически отказывалась, пришлось накапать воска на сиденье и только потом прилепить ее.
— Значит, я не лишилась своего дара? — уточнила Лизавета.
— Ну, это как посмотреть. Может, мы все лишились способностей, а может, это какая-нибудь природная аномалия. Только вот я почти уверена, что эту аномалию Зираида зовут.
— Беда, все пропало! Мы все помрем! — орал Остап, врываясь в нашу комнату через пол.
Снизу послышались визг и проклятия. Значит, привиденька так переполошился, что забыл о конспирации и переполошил заодно обитателей тех комнат, через которые к нам мчался.
— Все! Мы опоздали, она всех убьет, она нас сожрет! — верещал призрак, носясь по комнате как умалишенный.
— Так, успокойся немедленно! — рявкнула я, вставая. — Сядь и расскажи, что случилось.
Ося плюхнулся на стул со свечкой и схватился за голову. Свеча продолжала весело потрескивать в его животе, освещая призрака изнутри. М-да, жутковатый получился антураж. Как раз для страшных ночных историй.
— Остапчик, лапуля, а тебе сидеть удобно? — спросила, стараясь сохранять озабоченное выражение лица.
— Мне страшно! — заорал Оська. — Вы чего, не чувствуете ничего? Все! Конец!