Ведьмочка

– Что «ну»? – растерянно моргнула Ярка.

– Рассказывай! Как там всё было? Танцевать приглашали? Часто? За тобой ухаживал кто? И вообще, всем носы утёрла? Да! И, кстати, ты что, только домой пришла? У вас выпускной так долго продолжался? Или тебя кто-то провожал?

– Да-а, дружба с Люсей для тебя даром не проходит, – улыбнулась она в ответ. – Столько вопросов! Даже не знаю с чего начать.

– Ничего, начни с первого и закончи последним. А хочешь – пойдём на кухню, чайку попьём.

– Давай, я лучше домой пойду, а? – жалобно попросила Ярослава, но я была непреклонна.

– И не мечтай. Сама виновата: разбудила – отдувайся.

– Так я же и усыпить могу! – сразу же обрадовалась она и сникла, услышав мой ответ.

– Не на-до. Учти: чем быстрее расскажешь, тем быстрее пойдёшь баиньки.

Взглянув на мою непоколебимую рожицу, Яра вздохнула так тяжело, что мне на секунду стало даже немного стыдно. Я уже даже собиралась сжалиться над ней и отпустить домой, но она, наконец, начала загибать пальцы.

– Всё было нормально, как на любом празднике. Танцевать приглашали, почти всё время. Пытались ухаживать, четверо. Со всеми была мила и вежлива. Так что носы утёрла всем. Домой пришла час назад. Выпускной кончился в пять утра. До половины седьмого просто гуляла. Одна. От провожатых отказалась. Наотрез.

Несколько секунд мы молчали. Потом я подвела итог:

– Люська тебя убьёт.

– Знаю, – тихо вздохнула Яра. И тут я схватилась за голову:

– Ну, неужели тебе ни капельки не понравилось? Так не бывает!

– А что там может понравиться? – в свою очередь возмутилась Ярослава. – В упор не узнающие меня первые мгновенья лица бывших одноклассников? Или весь вечер не покидающие мою персону взгляды девчонок, рассматривавших меня издали, как отреставрированную картину? Я была там чужой, понимаешь? Мне было очень скучно и одиноко. На этом вечере не было самого главного – там не было моих друзей. Там не было тебя, Люси и Игоря.

– Но мы ведь так старались, – разочарованно пробормотала я, и она обняла меня:

– Я знаю. Спасибо. – А потом вдруг весело добавила: – Я даже сама себе понравилась, представляешь? А ещё сегодня утром я впервые в жизни встречала рассвет на обрыве и это зрелище не забуду до конца жизни. – Яра заглянула мне в лицо, и мне показалось, что в её глазах до сих пор отражаются лучи восходящего солнца. – Если бы не вы, этого утра у меня не было бы. Для меня это важнее любого праздника.

Глядя на неё, мне тоже захотелось быть там, рядом с ней, на обрыве, смотреть, как из туманных сумеречных далей в этот огромный спящий мир медленно, по капельке просачиваются краски, как они становятся всё ярче и ярче, стекая с пылающего всеми цветами радуги небосвода вниз на землю. В этот момент время словно замедляется. Затихают робкие, одинокие вскрики полусонных птиц – они словно все разом набирают побольше воздуха в лёгкие. И едва над горизонтом, уже увенчанном золотой короной лучей, показывается тонкий, как нитка, край солнца, воздух взрывается их приветственным щебетом, разноголосым, но оглушающе-прекрасным. Он рвётся ввысь, стремясь увлечь за собой и сердце, которое уже не помещается в груди от переполняющего его ликования. А солнце поднимается всё выше и выше, превращаясь из огненного шара в ослепительный диск, и мир просыпается окончательно.

Я стряхнула с себя оцепенение, а Ярослава всё ещё смотрела мне в глаза и улыбалась.

– Как красиво! – прошептала я, и она кивнула в ответ:

– Я была уверена, что тебе тоже понравится…

Закрыв за Ярой дверь, я вдруг вспомнила о её «подарке», который положила на тумбочку в самом начале «допроса» моей подруги. Это оказалась толстая тетрадь, и в ней – написанные по-детски округлым почерком Ярославы те самые волшебные истории, которые когда-то давно так поразили моё сердце и воображение, что до сих пор иногда снятся мне по ночам. Ярослава об этом не забыла и в то утро сделала меня чуточку счастливей…

– …Проходите. – Яра посторонилась, в то же время также осматривая свою комнату. – Ничего не изменилось. Совсем. – Она грустно улыбнулась, но тут же тряхнула головой, отгоняя невесёлые мысли. – Родители придут через час – я маме недавно звонила. Устроим посиделки по случаю встречи. Я и гостинцы привезла… Чай будете?

Мы с Люсей дружно помотали головой. А потом я почему-то спросила:

– Яр, а Дымок где?

Яра на секунду глянула мне в глаза и сразу же отвернулась.

– Ему ведь двенадцать лет было. С лишним… Он умер, когда я уехала…

Мне стало не по себе: такую глупость сморозила. Но когда я видела Дыма последний раз, он, как говорят о людях, "на свой возраст не выглядел". Как был "шилом", так им и оставался. Только огромным для кошек ростом и отличался от того крохи, которым появился в доме Яры.

– Прости…

– Лучше введите меня в курс дела. Я ведь ничего не знаю, чего вы там понапридумывали, – весело улыбнулась Ярослава, но в её глазах так и застыла нечаянно разбуженная мной тоска по маленькой живой душе, которая упорно жила на этом свете, пока та, ради которой она жила, была рядом.

– Яра, а погадай мне… – вдруг попросила её Люся. – Нагадай мне тоже очень-очень много счастья.