Ведьмоспас

В пляшущем свете костра Миша увидел доспехи. Не просто доспехи, украшение исторического музея, а нечто огромное, совершенно невообразимых размеров. Оранжевые блики весело плясали на отполированных выпуклостях стальной кирасы размером с бочку для солярки. Наколенники как крышки канализационных люков. Рогатый шлем, а рога — слоновьи бивни в натуральную величину.

Миша встал, потирая ушибленную грудь, огляделся. В свете разгорающегося костерка ему открылся длинный широкий коридор заваленный, заставленный, увешанный всевозможным оружием. Щиты и шлемы, луки и арбалеты, копья и алебарды, колчаны со стрелами и мешочки со свинцовыми шарами для пращей — все это щетинилось, топорщилось и играло зловещими бликами. Венчала груду оружия небольшая катапульта на колесном ходу.

Пути сквозь завал не было.

Со стороны зверинца послышался дружный вопль. «Прорываются» — подумал милиционер. Вдруг он заметил, как в стороне полыхнуло рубиновым. Йорик! Череп лежал на боку, дрыгая связанными лапами, и отчаянно сигнализировал огнями в черных глазницах.

— Потерпи, сейчас помогу, — сказал Миша, сунув руку в груду железа. Внезапно пальцы нащупали что-то знакомое. Милиционер ухватился за продолговатый рубчатый предмет. Лязгнула сталь, и в свете разгорающегося пламени блеснула позолота на ножнах собственного Мишиного меча.

Разрезав путы, милиционер освободил Йорика.

— Где Цвей?! — выпалил череп.

— Какой Цвей?

— Ну эта желтая тумбочка с ножками, — Йорик развел передними лапами, видимо, показывая размеры «тумбочки» и чуть не упал.

— А, этот… — Миша огляделся, — вон он.

Цвей лежал в пяти шагах, придавленный огромной латной перчаткой. Голова на длинной шее вертелась из стороны в сторону, как перископ.

— Цвей, дружище! — завопил Йорик. — Я иду!

Череп бросился к желтому чудищу.

— Миша, освободи его.

Милиционер отбросил в сторону перчатку, вжикнул мечом по веревкам, которыми был обмотан Цвей.

Со стороны зверинца снова послышался торжествующий вопль и топот десятков ног.

— Все, — сказал Миша, — прорвались. — Ничего, встретим!

Подскочив к куче оружия, он вытянул узловатую шипастую дубинку.

— Зачем тебе дубинка? — спросил череп. — У тебя ж меч есть.

Пристегнув ножны с мечом к брючному ремню, Миша несколько раз взмахнул новым оружием.

— С дубинкой сподручней. Я мент, а не д'Артаньян.

Тем временем Цвей тоже вооружился. Взмахнув крыльями, он пролетел над оружейным полем и вернулся, таща в передних лапах два кистеня, а в задних — кожаный мешочек, набитый свинцовыми шарами для пращи.

— Ну дела! — восхитился Миша. — Свой собственный плюшевый бомбардировщик.

— Подкиньте дегэвяшек в огонь, — пропищал Цвей, сильно картавя, — они боятся света.

Миша подбросил в костер охапку дротиков с бамбуковыми древками. Огонь благодарно затрещал. Милиционер еще подкормил его, водрузив сверху вязанку копий. Взметнувшись под потолок, пламя лизнуло кирпичный свод. Стало светло, как днем.

— Звоните «ноль один» козлы! — крикнул милиционер первым кавланам, с гиканьем выскочившим из-за поворота. Толкаясь, чудища бросились назад.

Шаги в коридоре остановились. Кавланы зашипели, завыли с досады. Некоторые осторожно выглядывали из-за угла и тут же прятались в тень, моргая ослепшими глазами. Несколько минут они галдели и спорили, перекрикивая друг друга. Потом все умолкли, и басистый голос прокричал:

— Говорит шеф-повар Его Светлости. Эй вы, пришельцы, сдавайтесь! Все равно вам некуда деваться, здесь тупик. Обещаю, я пущу вас на жаркое по-сальзански, — последнее прозвучало не как угроза, но как заманчивое предложение.

— А лаврушка там будет? — крикнул милиционер.

— Какая к воронам лаврушка?! — ответил шеф-повар, справившись с возмущением и снова обретя дар речи. — Только кориандр, бадьян и чеснок!

— В жаркое без лаврушки не согласен! — Миша загоготал.

— Погасите огонь! — взвизгнуло сразу несколько голосов.

— Еще чего! — завопил Йорик. — Нам нужен огонь! Мы пещерные. Я — пещерная белка, он — пещерный дракон, а вот этот — пещерный мент!

— Ты что, дракон? — спросил Миша Цвея. Тот в это время рассматривал свое оружие.

— Ага. Цвей тгинадцатый. Дгакон, наследный пгинц и пгосто хогоший пагень.

Милиционер почесал в затылке.

— Вот оно как. И что ж нам с тобой, высочество, делать? Слышал, они из хороших парней бланманже делают.

— Да могды им гасцагапать, баганам, — сказал Цвей и в его тоне Миша услышал знакомые нотки.

— Ты чему молодежь учишь? — бросил он Йорику. — Теперь понятно, почему вам обоим рты завязали.

За углом тренькнуло, как будто дернули струну. В стену ударила длинная оперенная стрела с раздвоенным железным наконечником.

— Ложись! — скомандовал милиционер, рухнув на каменный пол.

— Козлы! — крикнул Йорик, и сейчас же просвистела еще одна стрела.

— На голос стреляют, — прокомментировал Миша. — Как выбираться будем? Царапанье морд исключается — их много и у них луки.

— Я слетаю туда, посмотгу, нет ли выхода, — Цвей махнул лапой в сторону оружейной свалки и, не дожидаясь ответа, взлетел. В гигантскую кирасу ударила еще одна стрела.