Я вдруг почувствовала огромную нежность. Ведьмы старались не зря, и шестьсот лет мира не пропали даром. На Земле подростки спокойно смотрят самые жестокие триллеры, однако на Фабре пока даже мысль об убийстве ввергает в ужас. Правда, прошлой ночью нас чуть не забросали камнями, а в Лизу выстрелили иглой бабутты… но это, судя по всему, были самые отпетые заговорщики, к тому же впавшие в панику. Они скорее защищались, чем нападали. Когда на месте их тайной встречи оказалась тройка ведьм, хотелось прогнать соглядатаев любой ценой, и больше ничего. Только бы фабриане не перешагнули невидимый барьер, запрещающий убивать… говорят, стоит преступить его один раз, и дальше будет легко. Как жаль, если полтысячелетия усилий канут впустую!
Между тем Денций мрачно оглядел Тиана с Лизой.
– Как мертвые, да? Они точно не умерли?
– Точно, – возмущенно прошипела Женька. – И больше не каркай!
– Конечно, они молодцы, – вздохнул он. – Всех спасли, и я этому рад. А что мы тут сидим и погибаем… чего еще я мог ждать от жизни? Это, видимо, неизбежная жертва…
– А пошел бы ты, жертва, – невежливо заявила Женька. – Спрячься куда-нибудь и не порти людям настроение. Залезь в саду на дерево, если умеешь. У тебя там такой бардак – с собаками не найдут.
– Правда, Денций, – кивнула я. – Тебе нет смысла здесь оставаться – это ведь наши друзья, не твои. А у тебя наверняка есть знакомые, которые тебя спрячут. Иди, а?
– Как вам не стыдно! – коротко ответил Денций, и, проковыляв в самый дальний угол, умудрился сесть спиной к нам.
Женька отправилась за ним и за ручку привела обратно.
– Будь что будет, – почти весело сказала она. – От судьбы не уйдешь.
Глава 16
Предоставленные самим себе, люди часто действуют вопреки рассудку.
Судьбы пришлось ждать не больше получаса, который я провела за изучением «Справочника» (увы, переносом тяжестей ведьмы себя, похоже, не затрудняли). Она явилась в виде толпы, без стука ввалившейся в дверь. Впрочем, толпа, боюсь, вообще не имеет привычки стучаться.
Я что было сил затрясла Тиана. Мне казалось, стоит ему очнуться и обратиться к пришедшим, те, успокоившись, вежливо удалятся. Денций прав – Тиан был необыкновенным человеком. Кажется, пророка Даниила поместили в ров со львами, где он усмирял их беседой? Охотно верю – у зверей тоже наверняка есть в душе лучшее, которое некоторые люди умеют разбудить. Зато другие, вроде меня, не способны разбудить даже смертельно усталого друга… и я, злясь на собственную беспомощность, упрямо пихала беднягу в бок.
Важное занятие прервали самым неделикатным образом – кто-то кинул в меня одной из валявшихся на полу непонятных штучек Денция. Женька, подняв ее, бросила обратно в нападавшего.
Пожалуй, этого не следовало делать. В нас полетел целый град предметов. Подходить близко люди боялись, зато швырялись все энергичнее. Если не ошибаюсь, в древние времена подобным образом наказывали публичных женщин. Не хватало закончить свои дни аналогично…
– Остановитесь!
Тон был столь властный, что все замерли. Говорили на местном языке, Денций мне переводил. Впрочем, многое было очевидно без перевода. Звеня кольчугой из тоненьких металлических колечек, по комнате продвигался человек. Я вдруг ощутила нечто вроде дежавю. Кажется, это уже было совсем недавно: на нас с девчонками напали обезумевшие бандиты, но вот звучит незнакомый голос, которому невозможно не подчиниться, и усмиряет их в последний момент. Впрочем, при чем тут дежавю? Действительно было прошлой ночью, когда мы познакомились с Тианом!
Я так опешила от этой мысли, что, замерев вместе с остальными, растерянно вперилась в приближающуюся фигуру. Передо мной, улыбаясь, стоял невысокий стройный мужчина с изумрудно-зелеными глазами.
– Фервал! – восторженно зашептали в толпе. – Фервал, Фервал!