Ведьмы-провидицы

В этот момент во всё ещё распахнутую дверь постучали один раз, и все три женщины обернулись.

Ещё одна женщина стояла в дверном проёме, и что-то в ней заставило Селин напрячься.

Она была молода, около восемнадцати, стройная, как тростинка, и стояла так неподвижно, будто хотела оказаться где угодно, но не пороге этой комнаты. Первое слово, которое пришло на ум Селин, чтобы описать эту девушку, было «бесцветная».

Её волосы были такого серовато-русого оттенка, будто вода в канаве, и глаза имели такой же цвет. Она носила простое серое платье с высоким воротом, сделанное из хорошей шерсти. В ушах у неё были маленькие золотые кольца. И снова Селин не могла понять, кто перед ней. Вряд ли девушка была придворной дамой, но и слуги обычно не расхаживали с золотыми серьгами. Хотя черты её лица были тонкими, и их даже можно было назвать привлекательными, само оно было измученным и выражало обеспокоенность или тревогу. Когда она посмотрела наСелин, глаза её вспыхнули неприкрытой злобой, возможно даже ненавистью.

Селин опустила взгляд, чтобы увидеть, что в руках у неё были два шёлковых платья: одно было насыщенного янтарного цвета, а другое тёмно-синее.

— Это Инна, — объявила Хельга, указывая одной рукой на девушку, будто это могло помочь Селин и Амели лучше понять, где она находится.

Инна, казалось, не решалась войти в комнату, и Селин оглянулась на Амели, которая отложила свой хлеб и сыр и настороженно наблюдала за этой новой фигурой в дверях.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она у Хельги. — Возвращайся на кухню.

— Горничных сегодня не хватает, — проворчала Хельга. — Его величество господин лейтенант отправил меня помочь.

— Не называй его так! — приказала Инна. Затем неприязнь на её лице сменилась отвращением. — Что ж, вполне ожидаемо. Цыгане прислуживают цыганам.

Селин почти было открыла рот, изо всех сил стараясь оставаться спокойной. Чем они заслужили презрение этой молодой девушки?

— Чем мы можем вам помочь? — спросила она.

Услышав голос Селин, Инна переключила своё внимание на них.

— Князь Антон, — начала она, сделав глубокий вдох, будто ей было трудно говорить с Селин, — пригласил ряд лучших семейств на банкет и развлечения этим вечером в большом зале. Вы и ваша сестра должны там присутствовать.

Она бесцеремонно вошла и кинула оба платья на кровать.

— Леди Карина была настолько любезна, что отправила вам пристойные наряды для вечера.

Хотя намёк на то, что их одежда не подобает случаю, ещё больше оскорбил Селин, она не удержалась от вопроса.

— Леди Карина?

Но ответила ей Хельга.

— Тётка княжича. — И закивала себе. — Да, да, его тётушка.

— Я не ношу платья, — ровно сказала Амели, глядя на Инну. — И с нашей одеждой всё в порядке.

Однако пока она говорила, Селин покраснела от смущения. Её красное бархатное платье когда-то принадлежало её матери. Тем не менее, цвет его сохранился довольно хорошо спустя множество стирок, швы были носкими, а ткань тонкой. Хотя до сих пор она видела немного женщин в замке, никто здесь не носил платье такого яркого алого цвета или настолько хорошо облегающее тело.

Инна сначала холодно уставилась на Амели, а потом на Селин, оглядев их сверху вниз.

— Что ж, если вы хотите украсить стол княжича Антона, одетые как бандитка и шлюха, это не моё дело. Мне велели принести вам платья и пригласить вас в большой зал к закату.

При слове «шлюха» Амели сжала кулак и выступила вперёд, но Селин схватила её за руку. Инна, казалось, ничего из этого не заметила. Она развернулась и вышла из комнаты.

— Кто это был? — спросила Селин, слегка потрясенная этой дамой.

— Это была Инна, — повторила Хельга, всё ещё кивая. Затем она цокнула языком. — Я собаку съела на цыганах. Несведущая, грубая девица. Мондьялитко могли бы научить её кое-чему.

Селин обернулась к туалетному столику.

— Кто такие мондьялитко?

Хельга моргнула.

— Вы.

— Мы?

Бедная старуха была совсем чокнутой.

— Имя вашей матери — Фоу, не так ли? — спросила Хельга. — И ваш отец взял её имя, когда они поженились?

Она повесила оба платья в платяной шкаф, и снова начала говорить сама с собой.

— Две? Обе от одной матери? Рождённые с разницей в три года? Число три — магическое число, две стороны одной монеты, разум и тело, будущее и прошлое. Да, да. Хорошо, что они появились сейчас.

Селин посмотрела на Амели, которая покачала головой, будто удерживая её от дальнейших разговоров.

— Всё сделано, — объявила Хельга, оглядываясь с некоторым удовлетворением. — Вы обе наелись, и если вам снова потребуется Хельга, просто потяните за этот шнурок, и я тут же приду. Не хочу получить выговор от его величества господина лейтенанта. Совсем не хочу.

Сказав это, она наполовину прошла, наполовину проковыляла из комнаты и закрыла за собой дверь, оставив Селин и Амели одних, смотрящих друг на друга.

— Что ж… — сказала Амели, — сыр оказался очень хорош.

Желудок Селин заурчал, и она потянулась за куском белого хлеба. Но даже берясь за еду, глаза её были устремлены на платья, висящие в шкафу, а мысли заняты размышлениями над тем, как Хельга узнала о том, что их отец согласился взять фамилию их матери?

***