Ведьмы. Салем, 1692

Ведьма несла на своем теле знак, указывающий на сверхъестественную связь с нечистой силой [27]. Эти знаки могли быть синими или красными, принимали выпуклую или вогнутую форму. Они могли напоминать сосок или укус блохи. Они появлялись и исчезали. В принципе за ведьмину метку засчитывалось любое темное пятно на коже, но особенно разоблачительными представлялись отметины в области гениталий. Как Титуба, ведьма подписывала контракт своей кровью, и он навеки связывал ее с господином, которому она отныне клялась служить. Дьявол нанимал «персонал» с помощью индивидуализированного подкупа. Колдовство обычно передавалось по наследству, по материнской линии. И хотя сила ведьмы была сверхъестественной, преступление она совершала против религии. Никто не сомневался, что она обязательно запнется во время чтения «Отче наш», ведь это анафема дьяволу. Она насылала чары с помощью заклинаний или мазей – плохие новости для Элизабет Проктер из Салема, служанка которой вскоре сообщит, что ее хозяйка всегда держит под рукой пузырек с неким отвратительно пахнущим зеленоватым маслом. Чтобы колдовать на расстоянии, ведьма использовала специальных куколок – это их констебль Херрик искал в посудных шкафах Осборнов и Пэррисов. Вы спросите, какая связь всего этого с дикими конвульсиями салемских девочек? Любой англичанин точно знал, как выглядит колдовское воздействие [28]. В соответствии с правовым справочником, к которому обращались тогда в Салеме, оно проявлялось бессмысленным трансом, параличом конечностей, припадками, клацающими или гротескно кривящимися челюстями, пеной изо рта, зубовным скрежетом, сильной дрожью. Автор книги дает и кое-какие важные советы: например, обнаружив подобные симптомы, обратитесь к врачу, прежде чем обвинять соседа.

Ведьмы беспокоили Новую Англию с самого ее образования [29]. Они топили быков, заставляли коров подпрыгивать на метр в высоту, швыряли в огонь кастрюли, таскали сено с телег, заговаривали пиво, гремели ведрами и пускали чайники в пляс. Они запускали в полет яблоки, стулья, тлеющие угли, подсвечники и удобрения. Они создавали немыслимых бестелесных существ: однажды это была голова мужчины и белый кошачий хвост, а между ними – пара метров пустоты, прямо Чеширский кот за пару столетий до Льюиса Кэрролла [30]. Надо добавить, что в колонии имелось немало питейных заведений. Город Салем снабжался особенно хорошо: там работало пятнадцать таверн, то есть по одной на каждые восемь десятков мужчин, женщин и детей[18]. Ведьмы то привораживали жертв, то выводили их из строя. Внезапно Хэторн спросил, знает ли Титуба что-нибудь о сыне судьи Корвина. Скорее всего, хотел выяснить, не она ли изувечила хромого девятилетнего мальчика, хотя были и другие кандидаты: Корвин в течение короткого времени одного за другим похоронил трех сыновей. Ведьмы могли находиться в двух местах одновременно и не промокать под дождем. Они беззвучно ходили по гнилым доскам, прибывали на место слишком скоро, угадывали содержание нераспечатанных писем, ткали подозрительно тонкий лен, делали непривычно хороший сыр, знали секреты отбеливания тканей, чуяли ложь, выживали в падениях с лестницы. Ведьмы были ворчливыми, вздорными, непокорными, или необъяснимо сильными, или непостижимо толковыми. И конечно, часто совершали непростительный грех: имели больше ума, чем их соседи, – это, например, предъявил в 1656 году бывший пастор третьей из повешенных в Массачусетсе за колдовство женщин.