Ведьмы замуж не выходят (СИ)

«Обманули девочку, травам почитай уже несколько лет, силу свою всю почти растеряли, да и собранны были не в то время, что ей надо. Ну, ничего проучу обманщика. Еще травником себя величает. Ведь писала в записке, что серебряная мальва должна быть собранна только в ночь полной луны первого месяца лета. Нашлю мужскую немощь на этого Фрола, будет знать, как с ведьмами связываться. Сразу поймет, за что проучила, прибежит к лесу, круги вокруг будет наматывать, взвоет – не прощу. Хотя может и прощу, если бесплатного корня качи болотной даст. В наших краях такой травы не найти, она больше в южных краях Эйругдана в болотистых местах произрастает. А мне, вот как, ее не хватает для капель от горячки, а стоит целый золотой и пол серебрушки…».

Заслышав храп лошади, Вириди оторвалась от своего занятия, вскинула голову, улыбнулась, помахала рукой подруге, приглашая ее зайти в избу. Два месяца пролетело, подумать только, в постоянных делах да заботах и незаметно совсем.

Собрав аккуратно со стола разбросанные травы, завязала тесемкой и подвесила на веревку, пусть повисят, пригодятся для порошка от живота. Вытирая тряпкой стол от пыли и мелких травинок, собрав мусор в руку, Вириди поднесла его к печке, открыв заслонку, выбросила.

Дверь открылась на пороге стояла улыбающаяся Ланда.

– Привет, подруга. Вот и я сама пожаловала, намаялась я с этой княжной. Сперва думала, ну чего там, посижу, понаблюдаю, денег опять-таки подзаработаю. Да вот знаешь, подруга к концу второго месяца чуть не сбежала. Слушать нытье княжны совсем не было сил. Уж как просила Ириду, чтоб сил мне дала, да и роды легкими были. Спасибо услышала Богиня мои мольбы. Разродилась княжна здоровым пацаном. Уж как князь Перскин был доволен, и не рассказать словами. Вместо двух золотых расщедрился и еще одну лишнюю золотую монету дал. Хотя если честно подруга, боялась я, что княжна не разродится. Ела последний месяц все подряд, с кровати не вставала так поправилась.

Вириди рассмеялась, рассматривая подругу, которая успела снять с себя тулуп.

– Я смотрю, ты сама на чужих харчах раздобрела, вон какая круглолицая да пышнотелая стала.

Щеки Ланды покрыл румянец, глаза вспыхнули от воспоминаний.

– И не говори, чего я только не пробовала. Княжна она ведь такая капризная, пока несут то, что она захотела, она уже другое хочет, вот мне и приходилось за ней доедать.

Мой Партер как увидел меня, аж облизнулся, словно кот после ложки сметаны. Детям дал медяков на леденцы, и сразу гулять их отправил, а меня в охапку да в постель.

Повитуха залилась звонким заразительным смехом, насмеявшись, вытерла глаза от слез.

– Не припомню я, чтобы мой рыжик в молодые годы таким прытким был. Согнувшись пополам, Ланда вновь залилась в веселом смехе. Насмеявшись, подняла с пола два мешка, пройдя избу, положила их на стол.

– Вот, это все тебе.

Вириди подошла к столу села на табурет стала наблюдать, как ловкие пальчики повитухи развязывают тугой узел на горловине мешка. Справившись, наконец, она стала вытаскивать из него, продукты.

– Ты только посмотри: тут тебе и сало, и окорок копченый, даже кольцо колбасы молодуха кузнеца нашего Гарна не пожалела. Он у нее мужик уж не молодой, своих деток двое от первой жены, но думаю, и с Кирой у них еще парочка будет.

Вириди слушая болтовню подруги, улыбнулась, вспомнив, как Нери, спутанно объясняла, чего требуется для жены кузнеца.

«Сообразив, что нужно жене кузнеца – от души наварила зелья мужской силы, и объяснила девчушке, чтобы та, все в точности, передала ее слова молодухе.

– Да чего не понять. Каплю настойк, вечером в еду добавить и тогда силы у Гарна хватит не только днем, но и ночью, чтобы подковы ковать. Теть Вириди, а зачем ночью подковы ковать?

Вириди пряча улыбку, помогла девочке подвесить корзину к седлу. – Так это Нери, я на всякий случай говорю. Вдруг будет большой заказ на подковы, вот Кира добавит каплю, зелья в еду, сила сразу у Гарна и взыграет в жилах.

– А-а-а, – протянула протяжно Нери, взяв коня за уздцы, поспешила в деревню».

Рот Вириди от разных запахов наполнился слюной, сглотнув их, она встала с табурета. – Сейчас воды вскипячу, заварю иван-чая, попьем, поболтаем.

Рука Ланды замерла с буханкой хлеба, лицо мгновенно побледнело, глаза настороженно следили за ведьмочкой.

Поставив чугунок на печь, Вириди повернулась и обомлела от расширенных глаз повитухи смотревших на нее в страхе.

– Ты чего Ланда?