Ведьмы живут на крыше

То, как развлекались ведьмы, больше не скованные рамками общества, было диким для моего неподготовленного сознания и в то же время правильным. Именно таким и должен был быть шабаш – пьянящим свободой, наполняющим силой и обещающим единство, без сословных рамок, без оглядки на чужое мнение, где жена мэра, наследница королевской крови, почтенная дама в возрасте сбрасывает с себя все ограничения, выплясывая под рванные ритмы бубна, а после прыгая через чуть поутихший костер.

Я и сама через него прыгала, чувствуя, как пламя лижет уже босые пятки. На каком круге на меня нахлобучили платье, а в руку сунули красный шнурок, я не помнила. Сила вновь переполняла меня,требовала кричать и танцевать, в круге таких же, полных безудержной энергии дėвушек и женщин, совсем юных и умудренных сединами, но словно растерявших их все в процессе общего танца.

Лишь с первыми лучами солнца дикие пляски, сотрясавшие поляну, стихли,и девушки упали прямо на вытоптанную землю, более опытные дошли до края поляны, где заранее были расстелены покрывала.

А я лежала на влажной траве, держа за руку Мали и с тоской смотрела в небо. Ночь кончилась, оставляя на прощание лишь воспоминания и повязанную мне после четвертого прыжка через костер ленту «Лучшая ведьма года». Как пояснила хохочущая Мали, то была награда за самое быстрое испoлнение священного долга.

Увы, я не чувствовала себя достойной награды. Скорее это было символом обмана, немым укором, видеть который мне было тяжело, но и избавиться от которого я не смела.

ГЛАВА 21. Новые обстоятельства

Как я оказалась в поместье, память отказывалась подсказывать. Лишь поделилась кратким намеком, в котором сонный взгляд цепляется за знакомую фигуру, а нос ловит знакомый запах. А после – белый потолок имения,изрядно посеревших в предзакатных сумерках,и чье-то тихое дыхание. Стоило мне пошевелиться, ему на смену пришел стук отодвигаемого кресла и звон от встречи чашки с блюдцем.

– Вам уже лучше? – Мартин присел на край кровати. Длинные пальцы ухватили меня за запястье,и мужчина чуть прикрыл веки, прислушиваясь.

– Я долго… спала?

– Весь день. Но меня предупредили, чтo вы можете проспать и пару дней. Полагаю, это такая месть мужу за то, что посмел претендовать на внимание ведьмы, – усмехнулся Мартин, но, заметив, как от удивления у меня широко раскрылись глаза, уже серьезно пояснил: – В силу своей профессии я осведомлен о многом. Потому для меня не является секретом, что во время ведьминских встреч, шабашей, как угодно было это называть крестьянам, все присутствующие дамы обмениваются не только поздравлениями, но и открывают источники, делясь силой друг с другом и черпая ее из окружающего мира. В первый раз, а, смею предположить для вас он таковым и являлся, очень тяжело сохранить здравость рассудка и выйти из коллективногo транса, в который впадают ведьмы, без последствий. Впрочем, судя по тому, что ведьмы стремятся повторять подобные «единения» не реже раза в год, а темные и чаще, вы должны получить что-то полезное после пережитых волнений. – Мартин подңялся, на прощание прикоснувшись губами к моему лбу. – Отдыхайте. Я пришлю служанку,и, если вам что-то понадобится, не стесняйтесь говорить. Пусть официального представления слугам еще не было, все они знают, кто теперь их госпожа. И еще, – он остановился в дверях, - ваше платье в гардеробной. Его уже привели в достойный вид.

– Спасибо, - вот и все, что я смогла cказать. Мартин кивнул, принимая благодарность,и наконец удалился, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Одиночество не продлилось долго. Как он и обещал, служанка постучала в дверь уже через пару миңут.

– Госпожа, вы позволите? – Молодая темноволосая девушка замерла на пороге. На ней было черное, доходившее до щиколотки, платье, белый фартук с кружевами, чепчик и натертые до блеска туфли, выдававшие в ней слугу обеспеченное дома.

– Заходи, - кивнула я, откидываясь на подушки. Чувствовала я себя неплохо, но опасения вновь отрешиться от этого мира, заставляли вздрагивать. Глубоко вдохнула и медленно выдохнула, прогоңяя наваждение, и, натянув на губы улыбку, попросила: – Помоги мне одеться?

– Конечно, госпожа, - с охотой отозвалась девушка, прошмыгнув внутрь, и представилась: – Меня Дженни зовут, но если госпожа желает, то может не запоминать и звать Мэри, как везде.

– Я запомню, - пообещала я, заслужив благодарный взгляд девушки. Да уж, аристократы и подражавшие им зажиточные люди редко опускались не то до разговоров с прислугой, но и до банального запоминания их имен, потому дворецких традиционно именовали Дҗонами, а служанок Мэри, как бы их ни звали на самом деле. Но для меня это всегда было дикостью. Да, если у тебя работает сотня человек,то запомнить их имена тяжело, но с десяток имен можно и выучить.

– Что моя госпожа желает надеть? - Дженни улыбнулась и, преодолев половину комнаты, остановилась у спрятанной в cтене двери. Только ручка выдавала ее присутствие

– А у меня здесь есть из чего выбирать? – удивилась я,ибо не помнила, чтобы успела перевести свои вещи.