И волк резко дал в сторону, в ближайший перелесок. Мелькнул вокзал с названием городка, товарняк пролетел мимо без остановки. Березай, утирая слезы, которые капали на бревна, сказал:
— Ялчук холоший, Ялчук живой!
— Конечно, он живой, Березай! — подтвердил Ваня. — Не достали его железные пули… Он молодец, твой волк!.. — И мальчик с девочкой переглянулись.
Чугунные колеса выстукивали одно и то же: как дам, как дам, как дам! Лешак, свесив голову, пытался заглянуть под поезд и грозил колесам пострадавшим пальцем. Три вытянутые тени, сидящие на тени вагона, мчались по насыпи рядом с ними.
Когда стемнело, кое-как умостились на бревнах — и попытались заснуть: звездное небо над головами тоже куда-то двигалось. Лешачонок вовсю храпел, обняв бревно, а ребятам не спалось. Ваня, глядя на полную луну, которая плыла следом за ними, спросил:
— Стеша, а твоя мама — она… где?
Степанида Дымова долго молчала, потом ответила:
— Умерла.
— И… отец тоже умер?!
— Нет, он нас бросил, у него другая семья.
— А когда твоя бабушка… скончалась, ты разве не могла к нему пойти?.. — продолжал расспросы мальчик.
— Еще чего, я его ненавижу! — крикнула Степанида Дымова.
Ваня вздохнул. У Стеши мама умерла, а его мать на вокзальной скамейке бросила, и отцов у них обоих нет — схожие у них судьбы-то, потому, видать, и не сидят они по домам, как путные ребята, а едут за каким-то лешим на товарном поезде. Впрочем, не за лешим, — леший тоже с ними, — капитана едут выручать…
Тяжелая вышла у них дорога. На станциях товарняк останавливался в самых неудобных местах: где тут воду искать?.. И если себе еще можно было купить бутылочку минералки или квасу в три цены, то простую-то воду днем с огнем было не найти! Приходилось на полив Кровохлебки жертвовать втридорога купленную минералку! Да и есть было нечего: припасы, закупленные в теряевском сельпо, скоро приели, а на станциях можно было разжиться только пирожками да картошкой с солеными огурчиками — опять же втридорога! Денежки-то скоро и кончились! Одно хорошо: лешака не надо было кормить! Спервоначалу-то Ваня сильно опасался, что не прокормят они богатыря–лешего, но как увидал он, чем Березай питается, так и успокоился!.. И в товарняке лешачонок быстрёхонько нашел себе пропитание: отколупывал щепки от бревен и ел, сучки тоже грыз — как только занозок в язык не насажал! Но не жаловался — видать, привычный был!..
Когда лесной дитенок начинал капризничать, Стеша совала ему свою куклу, которую Березай упорно звал Додолой… Ваня вспомнил: мать лешачонка иногда становилась ростом с локоток, то есть как раз с куколку…
На каменные вокзалы да высотные дома леший только глаза таращил. Увидав первую в своей жизни многоэтажку, Березай указал когтистым пальцем и произнес:
— Гола!
Мальчик с девочкой наперебой стали объяснять лешаку, что это не гора, а дом, но тот упрямо качал головой и, увидав очередную высотку, твердил:
— Гола! Гола больша–а–я! Там пещелы!
— Да не пещеры там, а квартиры - люди там живут! Как вот Ванька да я! — устав объяснять, сердилась Стеша. — Это кирпичные дома, или там панельные, как ты не понимаешь!
— Да ладно тебе! — сказал Ваня. — Вон немцы зовут же дом «хаусом», а англичане еще как-то, пускай у него дом будет зваться «гора».
И десантница, вздыхая, согласилась, а то, де, все нервы себе испортишь с упрямым лесовиком.
Ну и повезло же им, что товарняк следует на юг!.. Одно было плохо — чем ближе подвигались к югу, тем жарче палило солнце, крыши-то над головой не было!.. Но однажды — проезжали Ростов–на–Дону — попали под черную тучу, полил ливень и промочил их до нитки. Ваня со Стешей под Березайкин бархатный плащ спрятались, в один капюшон две головы сунули, а лешак тянул встречу дождю руки, как вроде обнять хотел водные струи. Потом плясать принялся на бревнах — чуть не спинал лесины за вагонные борта.
— Дождик холоший! Дождик живой! — орал лешачонок свою неизменную присказку.
И вот, переночевав еще одну ночь, ребята проснулись и увидели настоящие горы, только верхушки у них были вроде как срезаны.
— Как корова языком слизала! — сказал Ваня.
— А корова-то эта — само время! — выпендрилась Степанида Дымова.
Девочка принялась указывать на земные вздутия лешаку, дескать, вот они горы–те! Но тот смотрел своими круглыми глазюками недоверчиво, видать, сбить лешака с засевшей в его зеленую башку мысли о прямоугольной форме гор было невозможно.
И вот, умирая от жажды, путники прибыли в город под названием Минеральные Воды, товарняк забился тут на какой-то дальний путь — и стал, и ребята поняли, всё конец: приехали!
Глава 9. Куколка Леля, покушай,да моего горя послушай…