Ведогони, или Новые похождения Вани Житного

Старушка поклонилась кукле — и скрылась в толпе. Мужик, торговавший лотереей, только головой покачал:

— Не много вы так заработаете, старуха-то ведь не заплатила–ушла…

— А чем ей платить! — воскликнула Стеша. — Ей платить нечем. Ничё — еще не вечер…

— Место-то это золотое, — продолжал лотерейщик и попутно представился: — Меня Филей зовут, Филиппом, значит… Скоро дань с вас снимать придут, поэтому глядите — не проторгуйтесь…

У Филиппа скоростная лотерея шла нарасхват. Лотерейщик уверял, что где-то тут среди лотереек машина закопалась… Народ-то и пытался до машины добраться!.. Покупали люди свернутый билетик, терли, где надо, ребром монетки и… опять — одни нули–кукиши!

А к ребятам после старухи женщина подошла с потемневшим от горя лицом, но с увесистыми золотыми сережками, видать, что не бедная, накормила куклу клубничкой, сразу заплатила и стала рассказывать:

— Куколка Леля, покушай, да моего горя послушай… Дочка у меня была, красавица писаная, любимица наша… Лет ей было, — глянула на Стешу, — чуть, может, больше твоего. Пошли на дискотеку с подружкой — и не вернулись. Искали–искали, весь город на ноги подняли — не нашли… Уж год прошел. И выкупа никто не требовал, мы бы заплатили, сколь просят, не бедствуем ведь, меховой магазин с мужем имеем, всё есть — а дочки нет… Где искать девочек, куколка Леля, может, ты подскажешь?

Наевшись красных ягод, кукла отвечала:

В соседнем доме окна жолты.
По вечерам — по вечерам
Скрипят задумчивые болты,
Подходят люди к воротам.
И глухо заперты ворота,
А на стене — а на стене
Недвижный кто-то, черный кто–то
людей считает в тишине…

Выслушав куклу, женщина воскликнула:

— Знаю дом по соседству, где желтые ставни… Там главный бухгалтер живет, одинокий интеллигентный человек… Неужто!!! — и женщина, сломя голову, куда-то умчалась.

А десантница, получив деньги, пошла к парнишке, торгующему петардами да бомбочками, — дескать, у тетки послезавтра день рождения, устроим ей фейерверк, вот, небось, обрадуется!

Тут шелудивый пес подбежал к ящику с куклой, видать, бездомная была псина, уж такая-то страшная, вся запаршивевшая, блохи по ней так и скакали, никого не стесняясь. Пес завернулся к хвосту, клацнул зубами, поймал, видать, блошку. Потом положил лапы на ящик, а морду сунул к самому куклиному рту — блохой, что ли, вздумал куколку попотчевать… И приняла Леля собачий дар, с удовольствием проглотила блоху, как прежде конфету, ожила — и, как всегда, заговорила стихами:

Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Хозяин твой…

Не успела кукла договорить, как пес заскулил, отскочил от ящика — и бросился к какому-то прохожему, чуть ведь с ног человека не сбил! А тот уставился на псину, а после как заорет:

— Джим! Хороший мой, собачка! Да откуда ты?! Да где ж ты пропадал? Полгода как собака пропала, люди добрые, уж мы искали, искали, объявления писали-писали! — объяснял прохожий тем, кто оборачивался, глядел на встречу человека и собаки. — А страшон-то! — гладил хозяин пса. — Ну, ничё, я тебя вылечу! Поехали, поехали домой, бедолага!

И хозяин с обретенным псом скрылись в толпе. Ваня со Стешей только переглянулись.

Подошли к ним новые горемыки — но, как оказалось, вовсе не затем, чтоб рассказать куколке про свое горе… Двое крепких ребят, одетых, несмотря на жару, во всё черное, и синхронно жующих жвачку, уставились на компанию. Ребята, не понимая, чего жвачные хотят, — на них. Наконец один из жующих, которому надоело ждать, обратился к Березаю, видать, посчитав лешака за главного:

— Давайте-ка, пацаны, платите, вы уж тут хорошо наварились, доложили нам, сколь вы тут заработали! Место-то это блатное, не за просто так вас сюда пустили! Давайте расплачивайтесь по–хорошему, а не то…

Но тут Лотерейщик подбежал к черным горемыкам, отвел их в сторону и что-то зашептал. Горемыки перестали жевать, согласно кивнули головами — и растаяли в знойном мареве. Лотерейщик же подошел к троице и сказал, что договорился с рэкетирами, объяснил, что первый день тут ребятишки, надо бы полегче… Ваня со Стешей поблагодарили Филиппа и стали капиталы считать.