Ведомая огнем.

Я хохотнула беззлобно, услышав про «причиненные неудобства», и быстро пояснила самое необходимое женщине, которая стояла рядом с носилками и, открыв рот, потрясенно меня слушала.

Времени было мало, поэтому я вкратце все изложила. Точнее, уведомила, что у нее теперь есть муж-эшарт, который живет под землей. Что на этой планете почти не осталось свободных женщин, и теперь ее этот раненный белый ни за что и никогда не отпустит. Хотя любить будет до гробовой доски.

Женщина не очень-то мне поверила, и недоверчивые, наполненные сомнением взгляды, которые та бросала на своего новоиспеченного муха, тому свидетельство. Чтобы полностью убедить, я не преминула рассказать ей про «маленький» нюанс со зрением. Сработало. Она же видела, как он слепо метался возле клеток, н именно этот факт заставил ее поверить моим словам.

— Эйз, ее зовут Полина. Ей тридцать один год. Я почти уверена: вы будете счастливой семейной парой, — последнее добавила, заметив, что девушка смотрит на белого эшарта уже не испуганно, а с недоверчивым интересом, любопытством.

Полина еще сомневалась в реальности происходящего, но надежду и чисто женское волнение в присутствие своего мужчины я отметила. Вот и хорошо, на планете, где уничтожили столько жизней, будет одной счастливой парой больше.

— Полина, следуй всюду за ним. Чтобы не потеряться в этой толчее, не отпускай ни на минуту. Он имеет на тебя право, как и ты на него. И быть с ним рядом — тоже твое право и привилегия. И поверь, лучшего мужа не найдешь! — крикнула я на бегу, направляясь к другим женщинам.

Два раза мне пришлось останавливаться, потому что прямо тут, на скалистом плато, образовались еще две пары.

Выглядевший устало эшарт в медицинской форме вышел из лазарета, неожиданно встряхнулся и, словно притянутый, подошел к трем землянкам, присевшим на камни отдохнуть. Схватил одну в охапку и, не обращая внимания на испуганный визг, обнюхал, а потом, словно потеряв ориентацию в пространстве, но не выпуская женщину из рук, завертелся волчком.

Я подбежала к ударившимся в панику женщинам и громко, но спокойно начала прояснять ситуацию, чтобы и остальные услышали и не пугались. Новую парочку увели в сторону, спрашивать — зачем, я не стала. Меня лишь попросили объяснить девушке, что ее укусят для «просветления» взора ее жениха. Итог — та рухнула в обморок прямо под ноги ослепшему дракону.

Второй случай произошел спустя полчаса. Всем женщинам разносили еду и воду, благоразумно решив напоить и накормить перед отправкой в пойму. Когда раздали контейнеры с едой и термосы с холодной водой, все бывшие пленницы сперва набросились на воду и пили с таким же наслаждением, как и я не так давно. Пища столько восторгов не вызвала.

В сторонке от остальных я заметила хрупкую ярко­рыжую девушку. Она долго трясла термос, пытаясь вытряхнуть из него еще капельку. Потом прижала его к груди, обняла колени руками и тихо заплакала.

Закончив краткий обзор по мироустройству Эшарта основной группе женщин, я подошла к рыженькой и устало присела рядом на корточки. Вымоталась до предела: ноги гудели, а в глаза как песка насыпали, но столько тоски и безысходности было в этой тоненькой несчастной девушке, что никак не могла пройти мимо. Тем более, русской.

— Не волнуйся, теперь все будет хорошо! Вот увидишь. Мы сбежали со станции больше двух недель назад. Мой муж —- эшарт, и сейчас он там, на кораблях освобождает остальных женщин. Поверь, местные парни — замечательные. Каждый по-своему, но хорошие!

Девушка подняла на меня взгляд красивых желто-карих глаз. Этакие медовые озера на усеянном веснушками юном личике, наивном и очаровательном. Если бы не глаза, в которых даже не боль, а опасная пустота. Словно угасающий солнечный лучик.

Молоденькая совсем, наверное, лет двадцать — не больше. Она несмело, печально улыбнулась мне, сморгнула слезы, вытерла их ладошкой как обиженная девочка и спросила:

— Эшарты? Вы называете их эшартами?

— Не я, они сами так себя называют. Вон те цветные — похожи на драконов и могут летать. Белесые и со змеиными хвостами — белые, те живут глубоко под землей. А вот те серые, словно пылью посыпанные — адаптеры. И все заинтересованы в нас. У эшартов практически нет своих женщин, они берут замуж адаптеров. — Улыбаясь, просветила я.

— Они такие жуткие! Совсем неожиданно появились. Мы с девочками в клетках как обычно сидели, от ничего неделанья маялись, а потом... эти по потолку и стенам... словно летучие мыши... или как вараны. Такая заварушка началась.

Крабы как с цепи сорвались, всех лучами расстреливать начали. Мою подругу убили, сволочи. Папу с мамой убили еще на Земле, все отобрали, разрушили, а теперь и Катьку... убили. Я совсем одна осталась. И знаете, больше не хочется жить. Совершенно.

Я сюда шла, как на автопилоте, а теперь не знаю — зачем... для чего все это, и как дальше жить. Хоть воды глотнула напоследок. Чуть не забыла, какая она вкусная...