Ведун поневоле

– Упаси Господь, князь. Просто разреши мне, среди вольного народа Господина Великого Новгорода, добровольно набрать способных к магии учеников, дабы вывезти их в опустевшие земли Рязанские, где в месте сокровенном обучить всем премудростям моего мастерства.

– А зла им не сделаешь?

– Нет княже. Только пользу принесу. Воспитаю достойных воинов для новой Руси.

– Ну, тогда по рукам! Перенимай немедля у Ярополка Олеговича дела, ибо завтра ты в составе свиты идешь в гости к самому всесильному Бату-хану, грозному внуку Потрясателя Вселенной.

Ярополк с великой радостью делился со мной премудростями охранного дела, предвкушая, что наконец-то сможет, время от времени, вкушать необходимый отдых.

Прекрасно понимая, что я взваливаю на плечи груз очень большой ответственности за успех всей компании, я внимательно слушал несколько часов кряду наставления опытного старца и когда последний, чувствуя полное удовлетворение от сегодняшнего дня, наконец то выдохся, с наслаждением замолчав, я поспешил спросить, пользуясь долгожданной заминкой:

– Уважаемый Ярополк! Не думал ли ты, чем будешь заниматься по возвращению на Родину? Силы в тебе магической еще очень и очень много, но вот тело твое пребывает на последней стадии старения, хоть умирать ты явно не спешишь.

– Еще не думал, если честно, – без утайки поделился со мной достопочтенный деятель столь тонкого, воинского искусства, как боевая и охранная магия, – я с отрочества князей Новгородских опекаю и берегу. Слежу, чтобы никто не обидел, чтобы порчу или с глаз не навели. Теперь вот стар стал. Пора дела передавать, да некому.

– Полно тебе сокрушаться, старче! Я смею предложить тебе дело еще более благое, чем служба у князя. Не хочешь ли ты, в моём зарождающимся Ордене, учителем стать для поколения юного и способного? До конца дней своих будешь, почитаем и любим, как дед родной, причем не только своими внуками родными.

– Да нет у меня ни сыновей, ни внуков. Как то не срослось, – вздохнул старик и тут же заметно приободрился, расправив понурые плечи, – а что, можно и учителем пойти. Только до возвращения очень долго еще. Чует мое сердце мы здесь будем пребывать в статусе гостей – пленников, пока не намозолим ханам глаза. Посольства они любят держать годами, ибо понимают, что заинтересованные гости сделают все, чтобы развлечь или угодить своим будущим благодетелям.

– И то верно…

– Ладно, Гамаюн. На сегодня все. Иди к своей зазнобе восточной и отдыхай до рассвета. Вставать с первыми петухами придется. И так день ото дня.

– Да не зазноба она моя, деда!

– Чудак человек! Врать ты мне можешь, но своему сердцу не ври.

Ох, прав был прозорливый, премудрый старец, который, по всей видимости, имел способность видеть и мой кристалл души, который пылал от давно забытых чувств, бурлящих внутри.

Возвращаясь в небольшую горницу, которую князь выделил мне и Кане на период пребывания здесь, будто для семейно пары, я в нерешительности замер у запертых дверей, волнуясь как неопытный юноша, перед первой ночью в качестве мужа.

Давно такого не было. Женщин, к этому моменту я уже познал изрядно, но вот чтобы так билось сердце, от предстоящего нахождения наедине… так было разве что в Дормисловой Поляне, когда я всей душой любил юную Варвару.

Наконец, отругав себя последними словами, я решился кротко постучаться.

– Кто там? – тут же раздалось за запертой дверью голосом, который звучал для моих ушей так, как самая сладостная мелодия, выводимая искусным музыкантом.

– Это я, Гамаюн! – хрипло ответил я половецкой княжне, которую любил всем своим существом.

– И что тебе нужно, Гамаюн? – рассмеялась из-за створки Кана.

– Не знаю, – расстроено хмыкнул я, понимая, что меня не впустят ни в дверь, ни в женское сердце, от чего испытал острый приступ детской обиды, смешанный с глубоким разочарованием в жизни.

Я тихо пошёл прочь по коридору, как услышал звук открывающегося, внутреннего засова:

– да шучу я, входи Гам! – тепло улыбалась мне в небольшой проем задорная половчанка, – холодно спать без тебя. Уже привыкла. Только если с похабством каким полезешь…

– То ты меня убьешь! – закончил весело я, воспрянув духом, – я согласен Кана, рядом с тобой, погибнуть от твоей же нежной руки!

– Ой, змей лукавый! Даром, что холостяк! Небось, на Руси девок много попортил?

– Об этом история умалчивает и будет, молчат впредь. Может и портил, но такой как ты еще не встречал. Тебя не портить нужно, а оберегать…

Глава 6. Встреча с далеким прошлым

Вопреки оптимистичным предположениям Александра Ярославовича, словно испытывая наше терпение множеством менее значимых встреч, на приём к Бату – хану мы попали лишь спустя месяц, минувший после разговора в беседке.

Важному визиту предшествовали десятки «визитов вежливости», с менее знатными ханами и просто политиками Орды, которых, всех без исключения, непременно следовало одаривать подарками из посольской казны, благо, что предусмотрительный Александр привёз с собой даров изрядно.