Вейн

Люсинда рассмеялась, развернула послание. Александр вдруг нахмурился и встал. И сразу словно холодом повеяло. Все еще улыбаясь, Люси прочитала строчку и покраснела. Одним шагом Ксандр оказался возле нее, вырвал листок из рук девушки и разорвал. Мистрис Алесс, почуяв неладное, тут же оказалась рядом, с участием всматриваясь в лицо своей воспитанницы.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила она.

Ксандр резко развернулся и шагнул в сторону, кусочек листа из его ладони медленно, как зимняя снежинка, опустилась на гобелен. Мистрис Алесс резвой гончей рванула к нему, подняла.

— …обручиться… — прочитала она и посмотрела непонимающе. — Что это?

— Ксандр! — с изумлением воскликнул Леран. — Ты предложил лейне Люси стать твоей нареченной? Вот так? Но это… Это же прекрасно!

— О, как романтично! — прослезилась тетушка Рута.

— Это… совсем не то… — сквозь зубы прошипел Ксандр.

Вейн почувствовала, как перед глазами все поплыло… всхлипывающая от умиления тетушка Рута, неуверенно улыбающаяся мистрис Алесс, восторженно поздравляющий Леран, Ксандр, застывший посреди комнаты и такая же застывшая Люси…

— Я согласна, — вдруг сказала сестра. И повторила звонко: — Я согласна!

В глазах Александра вспыхнуло изумление, словно ее согласие было тем, чего он никак от нее не ожидал. Она радостно улыбнулась и шагнула к нему.

И снова все заохали, вскочили, Вейн тоже встала, и на негнущихся ногах сделала шаг.

— Мои поздравления… — сказала она. — Простите… мне нужно… выйти.

И ни на кого не глядя, она направилась к двери, не задумываясь, как ее поступок выглядит со стороны. Сейчас ее это ничуть не волновало, и все, о чем она могла думать, так это, как бы поскорее оказаться от Далькотта и его обитателей так далеко, как только возможно.

Потому что ощутила нестерпимое желание взять со стола нож для бумаг и воткнуть в сияющую сестру. Или в Александра. Или в обоих…

И это злое желание наполнило душу таким ужасом, что Вейн бросилась вон из гостиной, опасаясь, что может действительно сделать это! Как когда-то давно, в свои четырнадцать, уже сделала. Тогда она случайно зашла в отцовский кабинет и увидела толстого дера Вильнюса, что частенько гостил в их доме. Благородный дер задрал юбки юной прислужнице и пыхтел, как боров, а та вырывалась, но боялась кричать, лишь по лицу ее катились безмолвные слезы ужаса и омерзения. И маленькая Вейн тогда, не раздумывая, схватила со стола нож, и воткнула в мужчину. Лезвие было совсем коротким, и почти не причинило вреда, тогда лейна размахнулась и полоснула дера по лицу, оставив на нем кривую рану, словно метку.

Отцу, помнится, потребовалось приложить немало усилий, чтобы замять скандал и убедить Вильнюса не придавать дело огласке… К тому же, упрямая Вейн так и не извинилась перед мужчиной, и родителям пришлось сказать, что девочка не в себе…

И вот сегодня в этой гостиной Вейн снова ощутило то чувство: злое, глухое и смертельное, требующее убить, уничтожить обидчиков. И как страшно, что эта черная ревность, эта злоба была направлена на родного человека: на Люси… И на Ксандра.

Злые слезы защипали глаза, и Вейн бросилась по коридору, желая просто спрятаться.

МЕРТВЫЕ ЗЕМЛИ АНТАР

Слой возле башни закончился внезапно, и белесая яркость сменилась привычным туманным вечером. Сумрак уже опустился на Антар, сквозь прорехи в тучах блеснула одинокая звезда, и Путница посчитала это хорошим знаком. Где-то в конюшнях осталась ее кобылка, но Вейн отбросила сожаления. Она привыкла легко расставаться и почти не привязываться к своим лошадкам, может, оттого и называла их всех одинаково: Птичка, в память о любимице, когда-то оставленной в Таларе. Или просто чтобы не путаться.

Ценных вещей у Путницы не было и, оглянувшись, она приблизилась к ограде, окружающей замок. Вбила ногу в каменную кладку и полезла наверх. Кхха уселась на шею, облепила голову крыльями, и Вейн, перемахнув через стену, спрыгнула вниз. И сразу провалилась в первый слой Тьмы.

Здесь хлопьями лежал снег, а под ними змеились трещины разломов. Лед… колкий лед, как когда-то в ее прошлом. Говорят, слои всегда разные и принимают форму в зависимости от сути того, кто их накладывает. И того, кто их видит… Первый слой Ксандра был до боли похож на ледяное озеро, в которое когда-то провалилась Вейн. И за ним темнела сторожка…

Она пошла осторожно, с трудом удерживая равновесие на шатком льду. Кхха урчала, свесив со лба хозяйки узкую голову с мощным клювом. Лачуга маячила на кромке застывшего нереального плоского леса, черными штрихами нарисованного на снегу. С льдины на льдину Путница шла через озеро, и под белыми пластами зияли провалы черной воды, а в этих омутах клубилась тьма, иногда поднимаясь, чтобы взглянуть на пробегающую девушку. Но кьяра не беспокоилась, молчала, и только страх давил сознание, наполнял душу безотчетным ужасом. Вейн смотрела на сторожку, и почему-то ей становилось легче.

Она добежала до домика и рванула на себя дверь, открыла… и вышла во второй слой.