Век

Ночной гость очнулся часа через полтора, без одежды, крепко привязанным за руки и ноги к спинке тяжелой старинной кровати, рот был заклеен пластырем. Испуганные глаза обнаружили пьяный взгляд Ирины, и он понял, что убивать его, по крайней мере сейчас, не собираются. Женщина медленно подошла, села рядом и стала ласково гладить его, сна чала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Затем, она запрыгнула на него. Ирина никогда в жизни, кроме того случая, не занималась сексом с муж чинами и в общем-то опыта не имела - она просто начала делать с ним все, что ей хотелось. Такой неожиданный поворот событий подействовал на мужчину - он обезумел от возбуждения. Ирина насиловала его с периодичностью тридцать-сорок минут, иногда отлепляя пластырь и вливая новую дозу медицинского спирта, от испарений которого они пьянели оба, в минуты отдыха Ирина курила. Утром она позвонила на работу и сказала, что видимо приболела - полежит несколько дней дома.

Ближе к полудню выражение взгляда ее гостя стало меняться с возбуждения на ужас, он уже на чал старался резко дергаться, чтобы ослабить веревки Ирина, стоявшая рядом, наполнила шприц и сделала инъекцию в раздутую вену, синеющую на его измученном члене.

Два дня Ирина старалась не смотреть на себя в зеркало, плотные шторы на окнах были задернуты. Она больше не улыбалась и каждый раз насилуя муж чину, тихо шептала ему на ухо: "Ну расскажи мне что-нибудь..." Остановила ее только пустая коробка из под ампул - Ирина выронила ее из рук, упала на колени и начала смеяться, все громче и громче. Теперь она уже просто не могла смотреться в зеркало - все окружающее перестало для нее существовать навсегда - она была по-настоящему счастлива. Еще через сутки соседи, утомленные криками, вызвали милицию.

Старший сержант посмотрел на связанного мычащего муж чину и голую женщину в истерике, пожал плечами и вызвал "скорую".

3.

Заведующий отделением психиатрической больницы сдавал дела своему преемнику. Они сидели поздно вечером в кабинете, освещенном только настольной лампой с пыльным абажуром. На столе стоял полупустой графин разбавленного спирта, подкрашенного кока-колой.

- ...Пашка, да не бери в голову все это - ты не первый день замужем. Я буду появляться первое время, все вопросы решим по ходу.

- Серега, я не имел в виду, что не справлюсь, просто я тебе завидую мне-то деваться некуда. Ладно, давай еще по одной - за успех нашего безнадежного предприятия.

В тишине больницы иногда слышались какие-то скрипы и стоны, в соседнем кабинете хлопала незакрытая кем-то форточка.

- Самое главное, Паш, не забывай предупреждать санитаров, чтобы выводили из одиннадцатой нашу ветераншу перед приходом тети Маши-Шварцнеггера со шваброй, а то в последний раз она настоящую революцию устроила.

- Да ладно подкалывать-то, Серый, помню я про нее. - Павел улыбнулся, затянулся сигаретой и потянулся налить еще из графина - Забавная кликуха у нее: "Расскажи мне что-нибудь" - ты не знаешь, откуда это?

- Нет, Паш, это было еще до меня - да и какая разница? Больной, он и в Африке...

- Сергей скомкал какую-то исписанную бумажку и закинул ее в проржавевшее эмалированное ведро, стоявшее возле приоткрытой двери - Ну расскажи мне что-нибудь, Пашка! - И оба рассмеялись.

Они сидели до самого утра, вспоминая студенческие годы, пили спирт и с полным безразличием листали пухлые папки с историями болезней...

Часть третья: ЗЕРКАЛО

"У любви нет лика. Она абсолютно бесформенна. Вам никогда не удастся увидеть любовь; она неосязаема. И чем она выше, тем более невидимой она становится; на высочайшем пике она превращается в чистое ничто. И помните, что любовь - это лестница от низшего к высшему, от земли к небу."

ОШО

"При определенных обстоятельствах одни и те же стимулы могут привести к различным ощущениям, а различные стимулы - к одинаковым."

Станислав Гроф "За пределами мозга"