Век кино. Дом с дракончиком

— Да, он прихватил ковер из спальни, чтоб создать — хоть на время — иллюзию исчезновения матери с сыном из городской квартиры. Но целью его визита был не ковер, а книга.

— Книга? — в один голос повторили мои наэлектризованные слушатели.

— Из которой и выпал листок с текстом, написанным рукой Виктории: «Приди ко мне тот, кто под землей». Режиссер, готовясь к съемкам новой версии «Египетских ночей», читала кое-какую литературу, в частности работу знаменитого английского египтолога Уоллиса Баджа «Египетская магия». По совету Бориса Вольнова, который на съемках «Страстотерпцев» рассказывал Гофману об эзотерике пирамид. Мне надо было бы подумать о его неординарной роли: хоть Борис и играл в «простого парня», но как-то проговорился о глубине замысла — «то вечность, универсальность. Эзотерическая загадка мистерии… А сакральные сцены можно как раз оставить по контрасту, для колорита, такая своеобразная стилизация…» Меня удивила столь элитарная лексика в устах плейбоя — на минуту, свое поверхностное мнение о нем я уже составил.

Ему пришлось изъять книгу Баджа с экслибрисом — личным знаком на внутренней стороне переплета: навозный жук, на спинке которого вместо заклинания имя владельца — Борис Вольнов. И на выпавшем из «Египетской магии» листке, кроме текста, нарисовано то же самое насекомое. Впоследствии и записка исчезла из кабинета Самсона на Плющихе. Вот какое значение придавал убийца этому символу!

В четверг в баре «Артистико» я восстановил изображение, и со сценаристом Василевичем мы кое-как (новелла Эдгара По «Золотой жук») додумались до скарабея.

— Не читала, — призналась школьница. — Чем он так знаменит?

— Сегодня утром я полистал искомую работу в Историчке, посмотрел фотографии. В древней стране Кем при мумификации покойников изымались внутренние органы и хранились в специальном сосуде; взамен же в грудь умершего, там где сердце, вкладывался амулет из камня с вырезанными на нем «словами власти» — своего рода защита от злых духов поднебесья. Этот амулет чаще всего изготавливался в виде «навозного жука».

— Почему жука?

— Египтяне верили, что скарабей обладает уникальной жизненной энергией. Задние лапки его широко расставлены, ими он катит в норку шарики из навоза, в которых откладывает свои яйца — будущих детенышей. Катит как невидимая сила Бога, которая заставляет солнце катится по небу… каждый день заново, понимаете? Так скарабей стал в Древнем Египте символом солнца и знаком воскресения.

— Солнечный бес. — Савельич сплюнул. — Мракобесие.

— Как бы там ни было, амулет «скарабея» стали носить и живые, при этом «церемония жука» — обряд освещения — сопровождался молитвой: «Я — Тор, изобретатель и основатель медицины и письменности. Приди ко мне тот, кто под землей, явись предо мной, великий дух».

— Понятно, — кивнула нимфочка, — этот гад боялся, что книжку у Любавских найдут и его вычислят.

— Если б он боялся только этого! Как простодушно и трогательно описывал секс-символ свою чистую любовь к Рите Райт: робел признаться, объясниться… Но по ее намеку — «отношения наши весьма реалистические» — я понял, что связь между ними сексуальная. Началось это на съемках «Страстотерпцев». Потом «коллекционер» бросил кинозвезду ради «демонической Клеопатры».

— Ну и что тут особенного?

— Видение Самсона в душной спальне в зеркале. Солнечный бес подспудно напугал его, так напугал, что муж в горячке составил план убийства.

Но каким образом Вольнов, участник шоу, смог осуществить свой план? На кухне ночного клуба мое внимание опять зацепил второй акт «дьяволова действа» — Мефистофелей все-таки двенадцать! Вот они рассеялись по зале средь публики, барабанная пауза — на подмостки взлетела полная чертова дюжина. Это был последний штрих, подсознательно заподозрил я его еще до сцены с Ритой Райт — недаром после таких потрясающих событий (новое убийство, допрос, происшествие с твоим отцом, признание Самсона в лесу) я очутился перед ее домом (где, между прочим, встретил Василевича, у которого тоже возникли серьезные вопросы к дружку). Смутно помню, как купил зачем-то игрушечный пистолет…

— По воле Божией, — произнес Савельич. — Он нас спас.

— Да и вы, Никита Савельевич, не оплошали.

— Ну, вы явились к этой самой Райт…

— Мне открыла невеста в подвенечном наряде, пышном, длинном. Кинозвезда колебалась, не надеть ли ей мини…

— В монастырь? — перебила Леля грубо. — Черт с ней, с невестой! Давайте по делу.

— Я по делу. — Я помолчал, припоминая. — «По-настоящему извращенные создания встречаются на нашей земле так же редко, как и святые. Не всякий день встретишь на дороге святого, но не часто встретишь и того, кто способен вырвать у вас стон, крик, где слышится также и ужас».

Школьница и Савельевич вытаращили глаза.

— Как-как? — переспросила девочка. — Повторите.

А старик проговорил с чувством:

— Как глубоко вы понимаете тайну греха.