Век Лилит

– Не имею права говорить об этом, – сказала она. – Скоро сами увидите. Пойдемте пока ко мне. Я вас завтраком накормлю.

– К вам? – засомневался Дэни. – Не знаю… удобно ли…

– Боитесь бросить тень на репутацию почтенной вдовы, юноша? – с иронией произнесла ксенопсихолог. – Напрасно! Меня уже давно пора скомпрометировать. Идемте!

Она подхватила Дэни под локоть и повлекла к эскалатору. Сначала они спустились на служебный уровень космопорта, потом миновали интролетную стоянку и направились к корпусам Научно-исследовательского центра. По пути им то и дело попадались разные люди, судя по всему, коллеги ксенопсихолога Бергман. Они о чем-то ее расспрашивали, советовались касательно применения каких-то биллингов, сетовали на застой в третьем секторе и похвалялись прорывом в секторе девятом. Казалось, что Дэни и сопровождающая его ученая дама никогда не доберутся до цели. Но вот они обошли цилиндрический корпус биолаборатории, свернули на дорожку, что вела к личным коттеджам сотрудников НИЦ.

Мадам Бергман жила в домике, что стоял на берегу одной из лагун.

– Ступайте на веранду! – распорядилась она. – Там прохладно. Я принесу что-нибудь освежающее.

– Если вас не затруднит, тривер, пожалуйста, – попросил Дэни.

– Ну что вы… сейчас сделаю, – откликнулась хозяйка.

Она исчезла во внутренних помещениях коттеджа, а гость поднялся на веранду, уселся в плетеное кресло и стал смотреть на близстоящий Коралловый Замок, который охристой громадой возвышался на противоположном берегу лагуны. Было прохладно и очень тихо, не считая ровного, на пределе слышимости гула, что стоял в воздухе. Дэни заметил радужное мерцание над лагуной, словно там танцевали мириады крохотных пчел. Вернулась мадам Бергман, поставила перед гостем бокал с тривером и снова скрылась. Дэни протянул руку за напитком и вдруг… ему стало не по себе. Он почувствовал, что кто-то появился у него за спиной, – медлительный, неуклюжий и вместе с тем непередаваемо чуждый. Не человек, но и не зверь.

Парень услышал хруст ракушечной крошки, которой были посыпаны тропинки на территории НИЦ, и ощутил запах. Скорее приятный. Растительный. Так пахнут лимоны пополам с мандаринами. Дэни медленно поставил бокал, поднялся из кресла, чтобы встретиться лицом к лицу с неведомой опасностью. И облегченно выдохнул. Перед ним был знаменитый гастроподус мирканяни. Огромный, с теленка величиной, безраковинный моллюск. Оставляя позади себя быстро подсыхающую полоску слизи, он приближался к веранде. Все туловище его студенисто колыхалось, а на передней части, которую лишь условно можно было назвать головой, поблескивали рожки.

– Не бойтесь, Дэни, – сказала мадам Бергман, появляясь на веранде с подносом, на котором теснились кофейник, молочник, сахарница, чашечки и тарелочки с бутербродами. – Это всего лишь Ингвар. Здешний философ. Декарт и Фома Аквинский в одном… Что у него там есть?

Гость через силу рассмеялся.

– Не представляю… – пробормотал он. – Я не знаток.

Ингвар влился на ступеньки веранды, замер у столика, отрастил по обеим сторонам головы дополнительную пару усиков-антенн. Цитрусовый запах усилился.

Дэни протянул к улитке-философу руку.

– Можно его погладить?

– Сколько угодно, – откликнулась хозяйка. – Все равно вы для него лишь плод его воображения.

Гость потрепал гастроподуса по загривку, посмотрел на ладонь, которая осталась сухой и чистой.

– Надо же, – фыркнул парень, – я думал, что он холодный, мокрый и скользкий, а тут… Будто кота гладишь.

Ингвар втянул антенны, протиснулся между стойками перил, ограждающих веранду, плюхнулся на ракушечник и величаво удалился к лагуне.

– Вероятно, ему пришла в голову неожиданная идея, – рассмеялась ксенопсихолог, – и он поплыл ее воплощать.

– Каким же образом?

– Видите ли, – произнесла хозяйка, – гастроподусы излучают весьма мощное биополе и с его помощью способны управлять живыми существами.

– И людьми?!

Мадам Бергман кивнула.

– И людьми. Однако людей они не считают реально существующими, следовательно, всю человеческую деятельность на Сочи, включая нашу с вами беседу, гастроподусы полагают капризами своей фантазии. Поэтому чаще всего они управляют полипами, которые доставляют им микроскопические водоросли, то есть основную пищу улиток, а заодно воздвигают эти вот философские замки из собственных известковых скелетов.

– Но ведь Сабуро отрицает взаимосвязь между этими сооружениями и философскими конструктами гастроподусов…

Ксенопсихолог посмотрела на него с веселым изумлением.

– А говорите, не знаток, – сказала она. – Сабуро никогда не был на Сочи, его собственные умопостроения гораздо более абстрактны, чем замок моего Ингвара. Впрочем, я заболталась. Давайте, наконец, завтракать.