Век Лилит

У Дэни словно землю вышибли из-под ног. Вселенная перевернулась. Вся его предыдущая жизнь казалась теперь какой-то дешевой опереткой. Даже не поворачиваясь, по голосу, он узнал человека, который велел ему остановиться. Ну а когда Дэни все-таки обернулся и увидел такие родные глаза, постаревшее, но знакомое до малейшей черточки лицо, слезы радости пополам с гневом хлынули наружу, сделав невозможными никакие слова. Отец шагнул к нему, обнял, прижал к себе. Так они и стояли, покуда рыдания не перестали сотрясать плечи молодого мужчины, в этот миг вновь ставшего тринадцатилетним мальчишкой, который тщетно ждал возвращения единственного родного человека.

Слезы высохли. Вернулась способность рассуждать трезво, а вместе с нею появились и вопросы.

– И где же ты был все эти годы? – спросил Дэни, отстраняясь от отца. – Почему не искал меня? Почему не дал знать, что жив?

Десмонд Николсон потупил взгляд.

– На эти вопросы не так-то легко ответить, – пробормотал он. – И я не хотел бы говорить о таких вещах здесь и впопыхах.

– Могу я, наконец, быть свободен? – встрял в разговор Артур Белл, который с усмешкой наблюдал за встречей отца и сына.

– Да, в пределах колонии, – откликнулся Николсон-старший.

– И на том спасибо, – пробурчал пьяница. – Надеюсь, у вас тут имеется бар.

– Строение семь.

Артур поспешно ретировался. Отец Дэни оглядел пустые бутылки на столе и сказал:

– Пойдем ко мне, сынок.

Впервые за несколько часов Николсон-младший покинул комнату, которую уже стал считать комфортабельной тюремной камерой. Отец привел его, видимо, в свой кабинет. Здесь пахло натуральной кожей, которой была обита добротная мебель. Пахло деревом дорогих пород, из которых были сделаны шкафы, битком набитые бумажными книгами в роскошных переплетах. Пахло маслом, которым были написаны картины в затейливых рамах, что висели в простенках между шкафами. Не исключено, что подлинники. Пахло трубочным табаком. По всему было видно, хозяин кабинета обосновался здесь давно и в ближайшие годы вряд ли покинет эту жаркую пустынную планету. Дэни был удивлен таким постоянством человека, который полжизни провел в скитаниях и поисках. Значит, было на Сигме нечто, что прочно удерживало его на месте.

– Выпьешь? – спросил Николсон-старший, указывая сыну на кресло. – Может быть, нанок?

– Нет, – покачал головой Дэни. – Тем более не нанококтейль.

– Что так? Прекрасный тонизирующий напиток.

– Папа, а ты не хочешь мне ничего рассказать? Спросить меня, как я жил эти годы? Или тебя больше волнует, употребляю я нанок или нет?

– Ты прав, сынок, прости, – пробормотал тот. – Однако себе я налью.

Николсон-старший наполнил бокал нанококтейлем и долго с видимым наслаждением цедил его небольшими глотками. Взгляд его наполнился особым блеском – бодрящее пойло добралось до мозга. Дэни не торопил отца, понимая, что тому не просто будет объяснить свое внезапное исчезновение много лет назад и особенно то, почему он все эти годы не интересовался судьбой сына. Похоже, Десмонд Николсон и сам не спешил приступать к трудному разговору. Допив порцию нанока, он взял трубку, набил ее табаком и обстоятельно раскурил. Все это время Николсон-младший терпеливо ждал. его. Он страшно соскучился по отцу, но был в смятении, он искал ответ: что же произошло с этим неутомимым астроархеологом, мечтателем и бродягой?

– Сначала я расскажу тебе, что случилось со мною на Амазонии, – начал тот. – Если помнишь, там произошел один из тех бешеных штормов, которые столь обычны для этой планеты. Меня подхватило воронкой, образованной ураганом, и отнесло очень далеко от нашей космошлюпки. При этом я ударился головой и на какое-то время потерял сознание. Ты не поверишь, но меня подобрали браконьеры, которые промышляли шкуры болотных драконов. Они – браконьеры, разумеется, а не драконы, – отвезли меня на другую планету той же системы и передали тамошним колонистам. Врачи колонии выяснили, что у меня тяжелое сотрясение мозга. Оно и впрямь таковым оказалось, следствием его стала амнезия, лечить которую местные медики не умели. В конце концов они передали меня Галактическому Красному Кресту. Несколько лет я провел в неврологической клинике на Земле, и постепенно память ко мне вернулась…

– Почему же ты сразу же не бросился меня искать? – голос Дэни дрожал.

– Ты не представляешь, каким я тогда был, – вздохнул Николсон-старший. – Память ко мне возвращалась фрагментами. Образование, профессиональные навыки – все было утрачено. Не думай, что я не интересовался тобой. Как только я смог вспомнить о тебе, то навел справки и узнал, что ты живешь и учишься в школе-интернате на Сочи. Ты был сыт, одет, у тебя были хорошие друзья… Зачем тебе был нужен отец-полуинвалид, живущий на мизерную пенсию?

– Это ты так решил, а не я, – заметил Дэни. – Ну хорошо, а что было дальше?