Век любви и шоколада (ЛП)

Он убрал свою руку и сжал ее с решимостью. Секунду спустя он ушел без единого слова.

Я подняла коробку и съела еще одну клубничку.

***

На следующий день он принес мне апельсин. Очистил его и предложил мне одну дольку, точно так же, как он предлагал мне клубнику. Он оставил остальной апельсин на столе и ушел.

***

Через день принес мне киви. Достал нож и почистил кожурку. Он даже разрезал его на семь ломтиков и один положил на свою ладонь.

— Где ты достал киви? – спросила я.

— У меня свои связи, — был его ответ.

***

Затем он принес мне огромный персик – розовато-оранжевый и гладкий, без единой вмятинки. Достал нож из кармана, собираясь порезать его, но я положила свою руку на его.

— Думаю, что съем весь персик, но обещай не смотреть на меня. Будь уверен, получится некрасиво.

— Как пожелаешь, — он взял свою книжку и начал читать.

Сок потек по подбородку и рукам, как я и ожидала. Персик был сочным и таким хорошим, я почти чувствовала себя взволнованной, когда ела его. Я засмеялась, казалось, первый раз за месяц.

— Я такая грязная.

Он вынул платок из кармана и протянул его мне.

— Это из сада твоей матери?

— Да, он казался особенно хорошим, вот я и сохранил его для тебя. Но что касается остального, я беру Нетти и мы торгуем урожаем мамы на других фермах.

— Я не знала, и сколько же видов фруктов может вырасти за один сезон?

— Посмотри сама. Можешь сходить с нами, — сказал он. — Хотя это означает оставить кресло.

— Я привязана к этому креслу, Вин. У нас отношения.

— Заметно. Но мы с Нетти не прочь побыть в твоей компании, если кресло соизволит отпустить тебя. Твоя сестра беспокоится о тебе.

— Я не хочу, чтобы обо мне беспокоились.

— Она думает, что ты в депрессии. Ты не ешь. Не хочешь никуда поехать. Ты такая тихая. И конечно есть вопрос к этому креслу.

— Почему она не сказала мне об этом сама?

— Ты не самая легкая в общении персона.

— Что ты имеешь в виду? Я достаточно проста в общении.

— Нет, ты нет. Давным-давно я был твоим парнем, или ты забыла? — Его рука лежала на боку кресла и он кончиками пальцев задел мою. Я отдернулась.

Внезапно он встал и протянул мне руку.

— Пойдем со мной. Хочу показать тебе кое-что.

— Вин, я бы хотела, но я двигаюсь довольно медленно.

— Это лето в пригороде Нью-Йорка, Анни. Все замерло. — Он протянул мне руку.

Я посмотрела на руку, потом посмотрела на парня, прилагающегося к ней. И слегка испугалась. В те дни я не хотела идти туда, где раньше не бывала.

— Ты до сих пор доверяешь мне, не так ли?

Я схватила свою трость из-под кресла, а затем взяла его за руку.

***

Мы шли примерно полмили, долгую дорогу, если нога не двигается без напоминания.

— Ты уже жалеешь, что попросил меня пойти?

— Нет, — ответил он. — Я сожалею по другому поводу, когда дело доходит до тебя, но не из-за этого.

— Жалеешь, что встретил меня, — предположила я.

Он не ответил.

У меня перехватило дыхание.

— Мы почти на месте? — спросила я.

— Еще около пятисот футов. Это прямо в том сарае.

— Это кофе, я чую?

Действительно, Вин привел меня в кофе-бар. На задней стойке беспечно парила и щебетала антикварная кофемашина, не представляя себе, что она в процессе изготовления наркотиков. Медный купол верхней части машины был погнут и напомнил мне русский собор. Вин заказал мне чашку, а затем познакомил меня с владельцем.

— Аня Баланчина? — сказал владелец. — Нет, вы слишком молоды, чтобы быть Аней Баланчиной. Вы настоящий народный герой. Когда вы собираетесь сделать для кофе тоже самое, что вы сделали для шоколада?

— Ну, я...

— Я бы хотел когда-нибудь перестать держать свою кофейню в сарае. Для Ани Баланчиной кофе бесплатно. Эй, Вин, как твой отец?

— Он баллотируется в мэры.

— Передай ему мой привет, сможешь?

Вин сказал, что сможет, и хозяин подвел нас к кованому столику на двоих у окна.

— Люди впечатлены тобой в этих краях, — сказал Вин.

— Слушай, Вин, прости, если я испортила твой отдых. Я не знала, что ты будешь здесь. Твой папа сказал, что ты приедешь только на пару дней в августе.

Вин покачал головой, а затем размешал сливки в кофе.

— Я рад видеть тебя, — сказал он. — Надеюсь, что немного помогаю тебе.

— Ты помогаешь мне, — сказала я через некоторое время. — Ты всегда помогал мне.

— Если ты хочешь большего, то только попроси.

Я сменила тему.

— Ты выпускаешься в следующем году, а затем пойдешь в медицинскую школу?

— Да.

— Так ты будешь студентом-медиком. Каков мой прогноз?

— Я пока не доктор, Аня.

— Но глядя на меня, что ты думаешь? Хотелось бы честное мнение, что видит человек, когда он или она смотрит на меня.

— Я думаю, что ты выглядишь как если бы прошла через что-то невообразимо страшное, — сказал он наконец. — Однако, подозреваю, если бы я встретил тебя сегодня, если бы я пришел в это кафе, ни разу с тобой не встречавшись, то будь ты одна или нет, я бы снял шляпу и угостил бы чашечкой кофе.

— А после этого, узнав обо мне гадости, ты, наверно, вышел бы в дверь.

— Какие гадости?

Я посмотрела на него.

— Ты знаешь. От которых хороший парень побежит в противоположном направлении.

— Может да, а может, нет. Я до сих пор глупею, когда дело доходит до темноволосой зеленоглазой девушки.