Века перемен. События, люди, явления: какому столетию досталось больше всего?

Сельскохозяйственных реформаторов, возможно, действительно слишком расхвалили в прошлом, но они все-таки заслуживают большей благодарности, чем считают современные историки-ревизионисты. Во-первых, «хорошие публицисты» как раз были необходимы, чтобы изменить давно устоявшиеся сельскохозяйственные традиции страны. И, хотя книга Джетро Талла не заставила фермеров наперегонки заказывать машины для посевной – даже редакторы признали это в предисловии к четвертому изданию, вышедшему в 1762 г., – из нее люди хотя бы узнали, что механические улучшения возможны. Тауншенд, возможно, и преувеличивал, заявляя, что первым стал выращивать репу в Норфолке, но сам факт того, что имя пэра стало ассоциироваться с таким скромным способом улучшения плодородия почвы, стал отличной рекламой, которая помогла распространить практику среди землевладельцев и фермеров-арендаторов. Короче говоря, Сельскохозяйственная революция состоялась только потому, что целый ряд реформаторов сумел изменить понимание того, насколько доходным может быть земледелие. Если рассматривать призовых овец Роберта Бейквелла и призовых коров Коллингсов с этой точки зрения, то даже неважно, что одна из их пород вымерла. Дело не в том, что именно их достижения в селекции оказались особенно важны, а в том, что фермеры начали понимать, что животные вовсе не обязаны быть такого же размера и веса, какими оставались с тех пор, как Ноев ковчег пристал к суше. Зачем выращивать тощих овец, у которых и мяса-то почти нет, когда можно выращивать больших и жирных и продавать их задорого? Когда Бейквелл стал требовать 80 гиней (84 фунта) или даже больше за одну вязку со своим призовым бараном, об этом заговорило все фермерское сообщество. Какой замечательной рекламой это стало для улучшившихся сельскохозяйственных процессов!

Подобно путешественникам XVI в. и натурфилософам XVII, реформаторы сельского хозяйства делились своими открытиями с другими. Более того, ими даже хвастались. Зачем они раскрывали свои ремесленные секреты? Многие из них считали себя учеными; кое-кто даже был избран членом Королевского общества. Можно предположить, что некоторые из землевладельцев, которые купили поместья на средства, заработанные торговлей, посвятили себя улучшению методов земледелия, чтобы легче вписаться в ряды землевладельцев-дворян. Одним из таких бизнесменов, ставших землевладельцами и внесших немалый вклад в улучшение сельского хозяйства, стал Джон Мортимер (не родственник автора), который купил поместье в Эссексе и плотно занялся там работой. Его избрали членом Королевского общества в декабре 1705 г., за пять месяцев до лорда Тауншенда. Двухтомник Мортимера «Искусство земледелия, или Способы возделывания и улучшения земли» вышел в 1707 г., а к 1716 был переиздан трижды. Среди многих своих наблюдений он упоминает пользу репы как зимнего корма для скота и клевера – для почвы, а также рассуждает об общей эффективности смешанного земледелия[127]. Он рекомендует картофель как легкую в выращивании культуру, в особенности полезную для откорма свиней, а также очень подробно описывает лучшие способы повышения плодородности земли в каждом графстве с помощью навоза, клевера и райграса. Именно землевладельцы вроде Мортимера, применявшие системный, научный подход, способствовали успеху Сельскохозяйственной революции, сообщая о своих личных достижениях многим другим землевладельцам и фермерам.