Века перемен. События, люди, явления: какому столетию досталось больше всего?

Это не должно нас удивлять. Как мы уже видели, многие самые важные и фундаментальные перемены, гарантировавшие наше выживание, случились в прошлых веках. Уровень насилия в обществе быстрее всего уменьшался в XVI и XVII вв., и с середины XVIII в. мы находимся в относительной безопасности, что бы вы ни думали, прочитав истории о Джеке Потрошителе. Что касается общественных реформ, то в конце главы о XVIII в. мы увидели, что график прав обычного человека по отношению к его современникам в западном обществе напоминал растянутую букву «S». Многие общественные перемены на Западе следовали одному и тому же шаблону: медленный градиент в начале, потом быстрое ускорение в центре и выравнивание после того, как в перемены оказалось вовлечено все общество, и дальнейшие изменения стали слишком сложными и невозможными. Подобное развитие в целом можно назвать «кривой цивилизации». Мы бы увидели похожие «кривые цивилизации», если бы составили, допустим, график изменения процента людей в обществе, которые могут позволить себе сбалансированно питаться, людей, которые живут в городах, или взрослого населения, имеющего доступ к автомобилю. Ее форма очень хорошо показана справа, на графике, иллюстрирующем строительство железных дорог. Как вы видите, хотя пиковых значений график достиг лишь в 1920-х гг., перемены в двадцатом столетии были минимальны по сравнению с теми, что случились в девятнадцатом. Точно так же, если рассматривать такие явления, как доступность еды, урбанизация, уровень грамотности или количество убийств на душу населения, то пиковых положительных значений эти «кривые цивилизации» достигли в XX в., но самый быстрый рост случился в более ранние периоды.

Общая длина сети железных дорог в Великобритании и Ирландии (в милях), 1825–1940 гг.[175]

Впрочем, несмотря на все вышесказанное, прокормить 729-миллионное население Европы в 2000 г. – это совсем не то же самое, что прокормить 422 миллиона в 1900-м. Если в 1900 г. вас отделял от семьи Атлантический океан, это было куда неприятнее, чем в 2000-м, когда самолет мог пересечь это расстояние за несколько часов. Расовая дискриминация в Великобритании была куда менее значительным политическим вопросом в 1900 г., чем сто лет спустя, потому что непосредственно страдали от нее очень немногие, а тех, кто против нее выступал, было и того меньше. Еще более очевидный пример: одно дело, что на вашу страну не сбросили атомную бомбу в 1940 г. (тогда их еще не существовало), и совсем другое – что на вашу страну все же не сбросили атомную бомбу после Карибского кризиса в октябре 1962 г., когда это было пугающе вероятным исходом. При рассмотрении XX в. главное слово – это «контекст». Изменились не наши жизни как таковые, а мир, в котором мы живем.

Транспорт

Эта книга описывает так называемый «Запад», но в XX в. «Запад» распространился по всему миру, подобно разлитым чернилам. Большинство стран восприняли определенные аспекты западной культуры благодаря огромным достижениям в скорости, размахе и интеграции международных транспортных связей. То, что мой прадедушка в 1900 г. носил почти такой же костюм, как я сегодня, совершенно неважно по сравнению с тем, что в 2000 г. костюмы ежедневно носят жители Новой Зеландии и Аргентины, Японии и Китая. То, что английский язык практически не изменился в XX в., – мелочь по сравнению с тем, что он стал третьим по популярности в мире и lingua franca для всего земного шара. Рынки, которые были чисто локальными в 1800 г. и стали национальными к 1900-му, превратились в XX в. в международные. Силы спроса и предложения, которые были международными еще до 1900 г., в 2000 г. стали глобальными. А самая главная перемена, лежащая в основе всей глобализации, – это повсеместное распространение двигателя внутреннего сгорания.