Вековые конфликты

Сам процесс над Норфолком велся с явным пристрастием, нарушением законных норм, как, впрочем, и большинство других политических процессов той эпохи, целью которых было скорее устранение противника, а не выяснение доказанности инкриминируемых ему действий. Судей, которые должны были быть пэрами Англии, тщательно отобрали из числа врагов герцога, могущих выиграть от его гибели. Обвиняемому не дали времени подготовиться к защите, лишили - вопреки прецедентам - права пригласить адвоката. Показания главных свидетелей были вырваны пыткой или угрозой пытки. Елизавета разрешила подвергнуть пытке Баркера и Хикфорда. Для публики была издана специальная Декларация, оправдывавшая действия королевской комиссии, которая проводила следствие. В Декла-рации указывалось, что пытали только лиц, заведомо совершивших преступные деяния и не желавших сознать ся, что «королевские слуги, тюремщики, обязанностью и занятием которых является управление дыбой, даже получили особое указание от тех, кто присутствовал на допросах, использовать ее настолько милосердно, насколь-ко это возможно». Однако ряд протоколов следствия был явно подделан, допросы велись так, чтобы совершенно за-аскировать возможную полицейскую провокацию. Стараясь ли Берли и его подчиненные (некоторые из них не могли не догадываться о возможности провокации) «для потомства», как считает Эдвардс? Ведь могли быть и более веские, с точки зрения лорда Берли, причины. Суд над Норфолком состоялся 16 января. Казнь была назначена на 8 февраля 1572 г., но в последний момент перенесена по указанию королевы на 28 февраля, а потом еще раз - на 12 апреля. Елизавета явно колебалась и, быть может, была готова ограничиться приговором к пожизненному тюремному заключению, хотя за казнь Норфолка горячо ратовал собравшийся весной 1572 года парламент. Решение о казни было окончательно принято в конце мая. 2 июня, стоя на эшафоте, Норфолк в предсмертной речи снова отрицал то, что он давал согласие на мятеж, на вторжение испанцев, отверг «папу и его религию».

Английская дипломатия максимально использовала раскрытие «заговора Ридольфи», чтобы ослабить поддержку Марии Стюарт парижским двором, представив ее союзницей Испании. Но так и должно было быть вне зависимости от того, какой в действительности была подоплека «заговора Ридольфи». Сам итальянец потом неоднократно ходатайствовал о возмещении убытков, понесенных им ради святой церкви. Папа Григорий XIII отказал ему, а через три десятилетия точно так же поступил английский король Яков I, сын Марии Стюарт. Флорентиец неоднократно выполнял дипломатические поручения своего государя, великого герцога Тосканского, был его послом в Риме, Мадриде и Лиссабоне.