Вектор: Послесловие

Пройдя еще несколько метров в этой немыслимой тишине и густой темноте, где трудно не чувствовать себя единственным во всем мире, Курт вошел в большой квадратный зал, метров пятьдесят, откуда уходили еще три коридора: по одному на сторону. Все такая же чернущая тьма, порой кажущаяся ему живой, словно является полноценным организмом Вектора и ровно, как и остальные, беспрепятственно тянущаяся к нему своими конечностями. Это место было не просто залом для отдыха или игровой: тут когда-то была художественная галерея. Скорее всего, она существовала не постоянно: обширное место просто использовали для выставки художеств. Момент они выбрали самый худший, хотя выбирали-то не они, а те, кто решил превратить часть Вектора в полигон для испытаний. Мойра подошла к нему, оставив Новых чуть позади. Курт держал на прицеле обозреваемую местность, стоя все так же у самого входа туда.

– Пойдем вместе?

– Нет. Наоборот, будь здесь. На всякий случай. Как там дети?

– Инстинкты пробились? – решила подтрунить Мойра.

– Как будто у тебя нет, – ответил он с улыбкой.

Курт зашагал вперед, упирая приклад в правое плечо, внимательно изучая окружение. Внутри зала была разруха, настоящая и жестокая. Ранее тут было с несколько десятков картин размером под А3, подвешенных с потолка на леске с двух сторон. Некоторые так и остались висеть, к счастью для него, они были вдалеке. Остальные же были разбросаны по полу вперемешку с остатками тел как существ, так и людей, множество из которых были плотно покрыты уже засохшей кровью. Подобных мест было немного – около трех «островков» в окружении раскиданных картин, чьи цвета уже давно перемешались с кровью и некоей неизвестной жидкостью, превратившись в непонятную, давно высохшую и нетронутую смесь. Курт ступал аккуратно, поглядывая чуть ли не под каждый грядущий свой шаг вперед. Помимо этого, также нужно было не забыть, что из трех остальных коридоров может появиться что угодно. Курт постоянно осматривался во все стороны, двигаясь то быстро, рывками, боясь оказаться врасплох, то, наоборот, медленно, в основном вокруг тем самых «островков», состоящих из трупов. Высота их достигала колен и пояса. Он дошел до все еще висящей на леске картины, прикрепленной к потолку магнитиком. Срывать ее почему-то он не захотел, как и вообще что-либо тут трогать. Находясь уже почти на другой стороне от Мойры и остальных, Курт осмотрел стены, исписанные красками и маркерами. Целые пейзажи, пусть и неравномерные, явно созданные разными руками – но все это очень сильно выбивалось из общей картины Вектора. Похоже, все было чисто, никаких существ – а значит, стоит вернуться к остальным и продолжить путь. Это… это нужно сделать, заставляет он себя концентрироваться на важном, ибо чувствует подступающие мысли о самой старшей дочери, с которой был когда-то хорошо налажен почти дружеский контакт, но после развода с ее матерью все ушло слишком быстро. А ведь она отлично умела рисовать, да и умеет сейчас – и, насколько он знает, мать хочет отправить ее в художественную школу. Курт до сих пор хранит все те рисунки, которые она дарила ему еще много лет назад, на некоторых они даже были вместе, всей семьей.

Мысль, которую он боится до смерти, а наличие которой пугает не хуже смерти, стала постукивать откуда-то из глубины его разума, причем такая простая и честная, более чем допустимая в их условиях… но, к счастью, он ненавидит ее, ненавидит даже себя за то, что позволяет себе обратить на эту безумную идею внимание… НЕТ, говорит он про себя… только вот кому? Но тут он просто берет и идет к Мойре, словно убегая от навязчивой идеи, реализовать которую не стоит труда. Как и перед началом пути, он вспоминает Третьего, всю ту сцену – только акцентирует внимание на его последних словах: «Я хороший человек, хороший!»

– Вроде бы все спокойно, идем дальше. Следуйте за мной.

Он хотел поскорее оставить за спиной этот кусок их пути – но случилось то, чего не ожидал никто. Новые не просто заинтересовались, а именно фанатично увлеклись увиденными впервые изображениями. Не издавая и звука, они заметили сначала одно полотно, точнее то, во что оно превратилось, потом другое, третье – и уже даже сами не понимали, насколько они ушли от шеренги. Первой спохватилась Анна, но, увидев их реакцию, Мойра решила немного понаблюдать. Поддержку от Курта в этом вопросе она не получила.

– Мы на открытой местности. Это опасно само по себе.

– Я понимаю, но, похоже, они впервые видят нечто подобное. Сам посмотри, увлечены не меньше детей, которые, между прочим, все еще у них на руках. Да и они ведь не рядом с остатками тел, там просто пол.