Веление долга

Веление долга

Вместо предисловия

Путь в военную авиацию

В строю боевых друзей

В небе над Ханко

На защите города Ленина

Я должен летать!

Победа

До конца войны

Герой Советского Союза

Белоусов Леонид Георгиевич

Веление долга

Вместо предисловия

После Указа Президиума Верховного Совета СССР о присвоении мне звания Героя Советского Союза на мою тихую ленинградскую квартиру обрушился настоящий шквал телеграмм, писем, открыток. В этом потоке приветствий и поздравлений с высокой наградой я, пожалуй, ярче, чем когда-либо, увидел невозможное ни в одной капиталистической стране подлинно великое единение армии и народа. Заложенное еще Лениным, оно растет и крепнет год от году. Ведь письма шли буквально со всех концов нашей необъятной страны, от пожилых, молодых и совсем юных советских граждан. И каждое из них проникнуто большой теплотой, настоящей душевностью, которые волновали в день их получения и волнуют сейчас, когда я вновь перечитываю идущие от сердца слова моих соотечественников.

Главное во всех письмах - высокий, благородный советский патриотизм, гордость за нашу великую Коммунистическую партию, которая неустанно воспитывает и развивает в наших людях лучшие черты характера, которая высоко подняла у трудящегося человека гордость за наши Вооруженные Силы. Это чувство является источником готовности советских людей к подвигу во имя Родины, готовности выполнить ее любое задание. [4]

Многие письма, присланные нашей замечательной молодежью, заканчиваются просьбой рассказать подробно, как прошло становление моего характера, что помогло мне приобрести те качества, которые позволили успешно выполнять свой воинский и гражданский долг, не отступить перед трудностями и испытаниями, выпавшими на мою долю.

Надеюсь, что эта брошюра, подготовленная мной с помощью товарищей-балтийцев полковника П. Старостина и подполковника М. Львова, явится ответом на многочисленные письма моих новых молодых друзей.

Л. Белоусов [5]

Путь в военную авиацию

Это было в Одессе, в годы гражданской войны. Пес Джек, которого наш отец незадолго до отъезда на фронт принес в дом щенком, вдруг залился неистовым лаем. Во двор вышла бабушка, а за ней и мы с братом. Немецкий офицер что-то грубо говорил бабушке на ломаном русском языке. Солдаты прикладами винтовок отпихивали собаку, а потом накинули ей на шею петлю. Бабушка упрашивала офицера не трогать Джека.

- Ведь это единственная забава сирот, - говорила она. - Собака прожила у нас несколько лет. Она напоминает детям об их погибшем на фронте отце. Оставьте, не трогайте собаку, пожалуйста.

- Собака нужен немецкой армии, - бесцеремонно заявил офицер. - И мы ее возьмем…

Солдаты потащили собаку к воротам. Я кинулся вслед и обнял Джека за шею, пытаясь снять проволоку. Верзила-немец молча схватил меня за волосы, приподнял и отшвырнул в сторону. Слезы боли и обиды застлали мне глаза. Я кинулся на солдата с кулаками. Но немец пинком снова отшвырнул меня и погрозил прикладом. Тут уж и бабушка вмешалась. Она обняла меня и, успокаивая, говорила:

- Ничего не поделаешь, Леня! Чтобы защищать [6] свой двор от непрошеных людей, нужна сила. А вот силы у нашей страны сейчас пока мало. Вот враги и бесчинствуют в городе. Если в доме взять нечего, забирают собаку. Знай, что слабых да дураков и в церкви бьют…

Я привел этот эпизод потому, что он, ярко запечатлевшись в моей памяти, сыграл в дальнейшем известную роль в выборе профессии. Мне захотелось стать сильным - таким, чтобы никто чужой никогда не мог безнаказанно входить в наш двор, не мог грабить, убивать ни в чем не повинных людей, как убили немецкие оккупанты моего друга Ваню Кривошеева.

Вскоре я увидел людей сильнее немцев. Это были красноармейцы, которые, изгоняя оккупантов, вошли в Одессу. Один из полков прославленной Перекопской дивизии разместился в казармах недалеко от нашего дома.

Бойцы разведывательного взвода приводили к морю купать лошадей. Они ласково относились ко мне и к брату. Вскоре красноармейцы разрешили мне садиться на коня и доезжать до казармы. Я приносил коням сено, кормил их, чистил. Бойцам нравилось, что все это я делал старательно. По доброте душевной они подкармливали меня, выделяя немалую долю из своего очень скудного в то тяжелое время дневного пайка.

С каждым днем я все больше времени проводил в казармах, стал здесь своим человеком. Знал обо мне и командир полка Хлебников. В один из дней, застав меня вместе с бойцами взвода на плацу, где кавалеристы тренировались в рубке лозы, командир спросил моего постоянного покровителя, добродушного силача и задушевного беседчика:

- Красноармеец Гвоздь, что это за паренек у вас постоянно вертится?

- Пацан здешний, лошадей помогает купать.

- Ты чей, откуда? - обратился ко мне Хлебников.

- Здесь рядом живу.

- Батька где?

- Убит на войне. [7]

- Значит, сирота. Что же, нравится тебе у нас?

- Очень!