Велес

Начав работать над геологоразведывательным спутником, Александр получил что-то вроде озарения, этакий инсайт из генетической памяти. Нет, не технического характера, хоть и по этой части кое-что вспомнилось. Лет триста назад Зарей воспользовался один из предков Александра, вернее его тела, но не суть важно. Мелкий лорд проиграл схватку с такой же немочью и еле унес хвост. Вот только задерживаться он на планете не стал. Что сказать — дурак. Отдышавшись, починившись, зализав раны и восстановив численность джафа, предок кинулся обратно, отвоевывать свое. Небезуспешно, даже гены передал. Дополнением к этим подробностям стала волна воспоминаний, принесшая информацию о семи сходных мирах. Два из них, если верить звездным картам Хатака, потерянными не были и вполне активно использовались, остальные требовалось проверить. Разумеется, заняться этим планировалось позже, когда руки дойдут.

Кроме всего прочего, Александру довелось прожить небольшой эпизод из жизни предка, по сути, его впечатлило увиденное с орбиты. Александра, кстати говоря, тоже не оставил равнодушным единственный континент Зари. И он же повлиял на его человеческую волю. Не мог гоаулд построить специализированный спутник. Вот не мог и все. А уж с учетом моноконтинента…

Геологоразведывательный спутник стал еще и спутником связи. «Связь — это антенна», — мелькнула в момент разработки мысль, и началось лавинообразное наращивание функций. В итоге алакеш летел не только на разведку, но и нес в трюме то, что могло быть и управляющим центром для сети боевых платформ, не устраивали Александра обычные спутники обороны. И то, что могло быть телескопом, надо же науку развивать и за врагом с прочими космическими опасностями следить. И много чем еще, включая аналог системы позиционирования.

Для выполнения функций последнего имелись отделяемые модули. Эти микро-спутники служили еще и в качестве тестовых образцов планирующейся в будущем системы управления боевыми платформами орбитальной защиты. Короче говоря, созданное Александром не только сожрало массу наквадаха, но и представляло собой выкидыш сумрачного гения, присущий любому гоаулду, в кои-то веке взявшемуся склепать что-то новое на основе имеющегося пула технологий. «Страшно представить результат, если что-то с нуля изобрету», — оценил результаты трудов Александр, когда разработанное было воплощено в материальном виде.

Побарабанив пальцами по подлокотнику троноподобного кресла, он мысленной командой вызвал голограмму планеты. Конечно, до нее было далековато, но аппаратура Хатака позволяла рассмотреть ее в общих чертах, а память предка — добавить деталей.

Заря была классической землеподобной планетой, коих в галактике оказалось удивительно много. На сотню-две звезд, в зависимости от рукава и близости к центру, не меньше пары-тройки планет приходилось. Счет подходящих для заселения миров шел на миллиарды планет, из которых лишь крошечная часть использовалась гоаулдами. Впрочем, это в относительных числах она крошечная, как говорится — все познается в сравнении. Имея возможность пересечь галактику из конца в конец за разумные сроки, зависящие только от расхода энергии, сплошного освоения всех доступных территорий для подавляющего доминирования не требовалось.

На Заре был один бананообразный континент, расположившийся перпендикулярно экватору и немного смещенный в северное полушарие. География у столь чудного образования оказалась весьма примечательная и вызывала некоторые подозрения во вмешательстве извне. Впрочем, удачно упасть мог залетный метеорит или в незапамятные времена постараться супервулкан. Практически ровно в центре «банана» сходились горные хребты, делящие континент на три области. Две побольше — северная и южная равнина, и одну поменьше — восточная степь. Хотя, так как она тянулась почти параллельно экватору, там скорее саванна была. Горные хребты образовывали подобие трехлучевой звезды, но вот центр их схождения выглядел искусственным. Середину континента занимало внутренне море. Пресное, огромное, питаемое ледниками с могучих гор, окруженное плодороднейшей долиной. «Хотя, долина — это, грубо говоря, впадина, а тут у нас плато скорей получается, раз над уровнем мирового океана», — задумался Александр, рассматривая голографическое изображение Зари.

И в центре этого подобия кратера с тремя широченными проломами между сходящихся пиков гор, питаемые пресным морем, текли могучие реки, связывающие все части континента единой сетью водных путей. Из памяти предка Александр знал — там, на берегу удобной бухты, стоит усеченная пирамида-храм. На самом деле являющаяся посадочной площадкой для Хатака. В принципе, его можно почти куда угодно посадить, особенно если пушками предварительно место разровнять, но зачем, когда имеется специализированный причал? К тому же, именно вокруг посадочной площадки для Хатака расположился центр местной цивилизации.